Прим. ред.)
Поскольку на чердаке ничего нового не появилось, пролез через люк и стал спускаться вниз. Все-таки эти гостиницы придуманы на редкость неудачно — люки, трубы, узкие двери — как будто они все там в этом прошлом недоедали.
На первой же площадке сюрприз — высовывающаяся морда лошади (посмотри, сестричка, еще одну фотку — красавица, одно слово). Не знаю как ты, а я с первого взгляда понял, что передо мной не просто кобыла, а самая настоящая говорящая лошадь. Прям как из анекдота: „Не бросайте трубку, страшно неудобно копытом номер набирать“. Ну, ты помнишь.
Привет, говорю, лошадка. А она в ответ: „Сам привет!“. Отлично, сработаемся. „Че ты тут делаешь?“ — „Живу я здесь. А вот ты че тут делаешь?“ Объяснил. Хорошие зубки, подкалываю. А она так серьезно: „Спасибо, я достаточно за них заплатила“. Я так растерялся, что брякнул: „А я и не думал, что лошади умеют говорить“. А она: „Может быть, им просто нечего было тебе сказать“.
Да, поговорили. Короче, пошел дальше, чувствуя себя оплеванным с головы до ног. Кажется, впервые, сестричка, твой старина Хоаги не нашелся, что ответить. И кому — лошади!
Открываю дверь, попадаю в мастерскую. Скульпторов. Их двое одно лицо, вроде как близнецы, — один позирует, другой его увековечивает в камне по полной форме — со шпагой и треуголкой.
Познакомились, это за мной никогда не пропадало. Нед и Джед Эдисоны.
Кто же из них кто? Даже папа путает. Знает лишь то, что один левша, и оба не хотят идти по его стопам заниматься дурацкой научной работой.
Это верно, одобряю.
А ты кто, интересуются, доставщик мрамора или модель? Модель, говорю. Люблю, приколоться, да ты, сестричка, меня знаешь. Прямо сейчас раздеваться, спрашиваю, или опосля? Они в такой ужас пришли не поверишь. Нет, говорят, пока не надо, мы сможем высечь вас только склепав вместе две глыбы мрамора, но тогда у вашей статуи шов будет.
Не пойму: то ли издеваются, воблы сушеные, то ли всерьез говорят. В общем, не везло мне что-то в тот день.
Ладно, думаю, сейчас ты у меня попляшешь. И устроил так, что Нед стал вместо зубила по пальцам себе бить. Расстроился, чуть не плачет: правильно папаша говорил, что нет у меня таланта. Конечно, правильно.
Одно плохо — они местами поменялись и продолжают как ни в чем не бывало. А я дальше двинулся.
Спускаюсь вниз. На стенах портреты каких-то предков, в одной из комнат на стене полный чертеж воздушного змея. Ума не приложу, как бы он мог полететь. Вот чайники: в детстве я этих змеев сотнями запускал и без всяких чертежей. Правда, в комнате оказалось нечто гораздо более приятное, чем чертеж. Впрочем, я совсем забыл, что тебе прекрасно известна эта история. Ведь именно так, как ты помнишь, мне и удалось раздобыть уксус…»
ИЗ БЕСЕДЫ С ЛАВЕРН.
«…Однако надо было как-то выбираться из камеры. Вовремя вспомнив, что главное оружие порядочной женщины слабость, я оказалась у доктора. А после того, как он убежал смотреть шоу, смогла остаться в одиночестве. Заодно прихватила Берни картинку с анатомическим разрезом щупальца — он у меня такой любознательный.
Дверь из комнаты врача вела в холл. Трудно поверить, как он изменился за последние двести лет (только не подумайте, милая, что я уже в таком возрасте — не старше вас буду). Кругом металл, пластик, все блестит, как внутри электрического чайника.
А на лавочке рядом с часами сидит самая странная троица, какую мне только доводилось видеть. На лице двоих застыла улыбка. Они даже на вопросы отвечать не могут. А третий — что за чудо! Одна только высокая прическа из голубых, украшенных какими-то безделушками, волос и балетная пачка чего стоят!
И вправду красив. Но уж слишком гордится своей внешностью мужчину это портит, да и утром к зеркалу не протолкаешься.
Выяснилось, как я и ожидала, что они все ждут начала соревнований. Правда, Харольд, так зовут этого красавчика, не сомневается в своей победе. Не зря же его хозяин угрохал такие деньги на прическу. И впрямь не зря: пожалуй, и у нас на пятой авеню такого не сделают. Хотя я не считаю, что у меня такая уж плохая шевелюра.
Все это время я косилась на щупальце, присматривающее за конкурсантами и преграждающее путь наверх. Опасный это мир, скажу я вам, милочка, никогда не знаешь, куда можно пойти, а куда нет. Может быть, иметь хозяина не так уж и плохо?..»
ИЗ КНИГИ Б.БЕРНУЛЛИ.
«…Вот таким образом я и раздобыл кучу четвертаков. Скажете, не совсем законно. И будете правы. Впрочем, мне всегда казалось, что в борьбе с чрезвычайной угрозой можно пользоваться и чрезвычайными средствами.