Мой совет — защищайтесь! Я не вижу другой возможности сохранить и приумножить доходы от продажи ПО. Законы об охране авторских прав не работают (об этом красноречиво свидетельствует тот факт, что судьи попросту не знают, как вести подобные дела — еще практически не было прецедентов. Услуги по сопровождению ПО любой мало-мальски расторопный компьютерный пират может получить и в обход офиса вашей фирмы. Попытки вразумить таких пользователей, сформировать привычку покупать, а не воровать в условиях нашей огромной страны обречены на провал без мощной финансовой поддержки. Остается надеяться на программную защиту да на людскую совесть.
Кстати, справедливости ради надо заметить, что в последнее время «количество совести» в массах пользователей ПО несколько возросло. Однако этот рост касается в основном продуктов заморского происхождения. В отношении же ПО отечественных фирм он по-прежнему отстает от необходимого роста доходов этих фирм, при котором они могут развиваться и процветать.
Я не хотел бы идеализировать защиту, но считаю, что использование защиты своего ПО — единственный реальный выход в условиях становления цивилизованного рынка ПО! Это подтверждает опыт преуспевающих западных фирм. Это подтверждает и опыт многих наиболее успешно развивающихся российских фирм, которые, несмотря на все колебания моды на защиту, не отказываются от нее.
Вот, собственно, и все, что я хотел сказать. Может быть, я что-то упустил, в чем-то был не очень убедителен. Но для тех, кого мне убедить все же удалось, сообщаю, что (если мне будет позволено) хотел бы продолжить разговор на тему защиты ПО и готов дать несколько советов относительно того, как выбирать системы защиты и как с ними правильно работать.
Не укради!
Впервые российская фирма — поставщик программных продуктов выиграла у компьютерных пиратов судебный процесс. Эта фирма — 1C. Камилл Ахметов встретился с неутомимым Борисом Нуралиевым, исполнительным директором 1C, чтобы выяснить подробности дела.
Как сказано в официальном пресс-релизе фирмы 1C, «9 января 1996 года фирмой 1C получено от Государственного комитета Российской Федерации по антимонопольной политике и поддержке новых экономических структур решение и предписание по делу о нарушении ИЧП „Наис“ ст. 10 Закона РСФСР „О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках“.»
— Первый и вполне естественный вопрос: почему ты решил действовать не через суд или арбитраж, а именно через Антимонопольный комитет? — спросил Камилл Ахметов исполнительного директора.
— Потому что этот путь оказался наиболее реальным. Антимонопольный комитет по статусу своему отстаивает права потребителя, защищает его от нечестной торговли, недобросовестной рекламы, поддельных товаров. Конечно, сыграло роль то, что Антимонопольный комитет является новой структурой, а потому — менее окостенелой и перегруженной, чем суд и арбитраж. То есть это было почти то, что нужно. Разумеется, мы перепробовали все пути.
— В том числе и МВД?
— Да, и в МВД пока тоже ничего не получилось.
Единственная инстанция, проявившая к нашему делу интерес, — Антимонопольный комитет.
— Помогали ли тебе общественные организации?
— Представлять нас юридически взялась Коллегия адвокатов Москвы. На начальном этапе помогала такая организация, как BSA (Business Software Alliance). Но ведь в России сложное отношение к таким структурам, мол, понаехали «буржуины» и хотят тут побольше денег урвать… Сначала наше дело в Антимонопольном комитете вела BSA, то есть оплачивала услуги юристов. Потом она принялась разрабатывать новую стратегию по борьбе с пиратством в России, в результате чего появились сложности с финансированием. И тогда мы стали платить сами, а куда было деваться?
Очень существенной была практическая помощь РосАПО (Российское агентство по правовой охране программ для ЭВМ, баз данных и топологии интегральных микросхем) в лице Г. В. Виталиева. Без него было бы куда труднее решать вопросы, связанные с экспертизой, мы ведь много чего не знаем. И потом, к нему совершенно другое отношение со стороны чиновников — он не «какой-нибудь там» коммерсант, а глава российского агентства, государственный человек.
— Проблема пиратства возникла не сегодня. Что побудило тебя наконец действовать?