Кончилось всё тем, что Робертик 15 марта по дороге в школу из приюта сбежал и вернулся в лоно родной ячейки. Родители пожаловались прессе, что ребенок после полуторамесячного пребывания в приюте научился зверски ругаться матом (финским, разумеется). И ещё, говорят, он школу прогуливал.
Органы финской опеки чего-то там поменжевались, однако быстро уступили общественному нажиму и, отказавшись от плана насильственного возвращения Робертика в приют, разрешили ему остаться с родителями — опять-таки до окончательного судебного разбирательства в мае. Условием для пребывания в семье называют некий мистический «план, выполняя который супруги смогут обеспечить для своего сына нормальную жизнь» (это со слов уполномоченного по правам ребёнка в России Павла Астахова).
В ответ на ультиматум Инга и Вели-Пекка заявили, что планируют вообще эмигрировать в Россию. Инга будет переводить с финского на русский, а её муж — уже как бы и не «алкоголик» вовсе, а «первоклассный столяр, кухонный дизайнер, у президента Финляндии Тарьи Халонен есть даже два стула, изготовленные Вели-Пеккой». Переводить с финского и краснодеревничать Ранталы будут в Сочи — на олимпийских объектах, откуда им, типа, поступили предложения о работе.
Короче говоря, если абстрагироваться от этого всего додекафонического безумия, мы получаем по модулю ситуацию, которая до того серьёзна, что впору хвататься за голову: вы шлёпаете ребенка по заднице, он случайно поминает о наказании в школе, государство лишает вас родительских прав и ребенка изымают в приют. Как вам это нравится?
А между тем речь идёт не о каком-то там лапландском капризе, а о глобальной тенденции, которая напирает на нас с Запада. В Соединенных Штатах, в Великобритании, в Германии, да практически везде в Западной Европе уже принято такое множество законов, охраняющих детей от родителей, что впору задуматься о принципиальном значении этого веяния для современной цивилизации.
Кто-то может возразить, что для Снежной Нигерии (понравился мне этот форумный кённинг :-)) история финского мальчика Робертика неактуальна, потому как по одним только московским вокзалам ошиваются многотысячные стаи беспризорных брошенных детишек. Так что, типа, не до жиру — быть бы живу.
А вот фигли вам! Примут все эти «охранительные» европейские законы как миленькие (если уже не приняли — я не в курсе) — даже при миллионах беспризорников. Чем, кстати, больше будет «проблемных» детей, тем государству выгоднее отвлекаться от решения реальных ужасов и заниматься такими вот казусами Робертика. На мой взгляд уже это бурное публичное вмешательство россиянских государственных структур и деятелей в финскую историю выглядит вопиюще ханжеским демаршем (всё по той же причине: судьбе тысяч и тысяч собственных - российских — детей на улицах!).
Все, что выше — это аверс монеты. Есть однако ещё и реверс (не случайно же сказал с самого начала, что история Роберта неоднозначна по определению): а что если бы русская мама финского ребенка (или финский его папа) вдарила бы ему не по заднице, а — не приведи господи! - по голове?! Что тогда? Насколько бы оправдана была реакция финской опеки? Или лучше не вмешиваться, чтобы довести ситуацию до того ужаса, который творится в американских семьях с приемными русскими детьми (суд за судом, только и слышишь: того малыша замучили до смерти, этого избили, того заморозили, этого придушили)?
Короче говоря: меня интересуют практические механизмы, позволяющие определять меру вмешательства государства в дела семейные. Хотя можно начать и от самого копчика: «Имеет ли государство право в принципе вмешиваться в семейные отношения и изымать ребенка в приют?»
Электронных денег станет больше, если их не запретят
Автор: Евгений Крестников
Опубликовано 23 марта 2010 года
16 марта председатель совета ассоциации "Электронные Деньги" (АЭД) Виктор Достов сделал интересное заявление: он сказал, что в 2010 году объем российского рынка электронных платежей может вырасти вдвое. По данным ассоциации, оборот отрасли в 2009 году составил 40 миллиардов рублей, а число россиян, пользующихся электронными кошельками, достигло 20 миллионов. На пресс-конференции Виктор Достов пояснил, что увеличение оборота вдвое - самый оптимистичный прогноз, а более вероятным выглядит вариант пятидесятипроцентного роста.
Насколько это реально? В компании i-Free корреспонденту "Компьютерры" пояснили, что ведущие игроки рынка электронных денег принимают активное участие в работе ассоциации, а все озвученные на пресс-конференции цифры предварительно долго обсуждались.