Увы, здесь есть одна проблема. Чтобы продукт покорил мир, ему нужно чёткое и ясное позиционирование. Кроме того, новинка должна хоть чем-то превосходить уже имеющиеся на рынке предложения. Возьмём, к примеру, нетбуки. Они не отличаются мощностью, но заметно дешевле и компактнее полноценных ноутбуков. Сенсорные смартфоны представляют собой мобильные компьютеры с гораздо более удобным, чем у кнопочных предшественников, управлением. Планшеты не заменят ни ноутбука, ни телефона, но для потребления контента они удобнее и того, и другого.
А какие задачи решают гибриды? Зачем, например, пользователю планшет, сцеплённый с субноутбуком? Людей, которым нужны одновременно оба устройства, не так много, а встроить планшет в полноразмерный ноутбук не получится. И зачем приделывать к нему клавиатуру (это я о прочих представленных на CES планшетах)? Устройству, предназначенному в первую очередь для потребления контента, она не нужна.
С компьютером-клавиатурой всё ещё интересней. Устройство весит больше килограмма, работает от батарей четыре часа, и при этом мощной мультимедийной машиной его назвать сложно. Не проще ли подключить к телевизору современный медиаплеер с возможностью выхода в интернет или игровую приставку? Обычных беспроводных клавиатур в магазинах и так хоть отбавляй, зачем скрещивать их с компьютером?
"Химера" Motorola Atrix 4GС последним примером дело обстоит сложнее. Компания Motorola вложила в разработку своего концепта немалые средства, и некоторые аналитики уже назвали его "новой парадигмой". Однако всё свидетельствует о том, что мы и тут имеем дело с попыткой вывести очередной гибрид. Притом попыткой неудачной.
Давайте вспомним, как развивался рынок нетбуков. В самом начале производители пытались выпускать устройства с различными реализациями Linux. Это было ошибкой. На Западе нетбуки с Linux пачками сдавали обратно в магазины, а в России такие машины брали, чтобы сразу установить туда пиратскую версию Windows XP.
Теперь посмотрим, что нам предлагает Motorola. Вычислительной мощности современных смартфонов недостаточно для запуска настольных ОС и привычного пользователям окружения, поэтому Atrix 4G работает под управлением мобильной платформы Android. Много сейчас на рынке нетбуков с Android? Среди них пока нет ни одной популярной модели - они попросту не нужны покупателям.
Нетбуки давно эволюционировали и превратились в почти полноценные ультрапортативные ноутбуки. Они поставляются с привычными пользователям настольными ОС, и никакой телефон (даже самый мощный) не сможет стать "мозгом" подобного комплекса. Тем более что мобильному пользователю всё равно придётся носить с собой два разных устройства - смартфон и док-станцию для него.
Использовать Atrix 4G дома или в офисе ещё сложнее: подобный комплекс просто не справится с возникающими у покупателя задачами - правка офисных документов, браузер с кучей вкладок, параллельный просмотр видео и т.д. и т.п. Я уж не говорю про отсутствие для Android соответствующего софта: полноценного офисного пакета, мощных графических редакторов и, наконец, игр. Имеющиеся приложения не рассчитаны на работу с большими экранами (впрочем, как показывает опыт iPad, это дело поправимое).
Все преимущества Atrix 4G, такие как отсутствие необходимости синхронизации данных и длительное время автономной работы (основная начинка док-станции - аккумулятор), сводятся на нет его недостатками. Когда мобильные процессоры станут мощнее, а пользователи мигрируют в "облака", подобное устройство может стать успешным. Но пока, увы, его ждёт провал.
Инженер ЛысенкоИдея выращивать ананасы на ёлках, конечно, интересна, однако применить методы академика Лысенко в ИТ будет сложновато, потому что при выведении гибридов инженерам приходится чем-то жертвовать. Получившаяся в результате "химера" обычно хуже каждого отдельно взятого компонента, а её предназначение не всегда понятно. Производителям стоило бы направить свои исследовательские инициативы в более конструктивное русло - тогда и удачных концепций будет больше.
Василий Щепетнёв: Стопроцентная добровольность
Автор: Василий Щепетнев
Опубликовано 01 марта 2011 года
Начиная с этой весны школьников будут проверять «на наркотики». Сначала добровольно, а там, глядишь, и обязательно. Впрочем, понятие добровольности в школах трактуется просто: как прикажут наверху, так и сделают. Потому – готовьтесь.
Точных сведений о числе школьников-наркоманов, или, политкорректнее, потребителей наркотических средств, как водится, нет. Десять процентов учащихся подсели на дурь, двадцать или только два с половиной – встречаются разные мнения. Как считать. Включать ли в список наркопотребителей пятиклашку, единожды покурившего траву, сорванную на клумбе, или только тех, кто регулярно путешествует по маршруту «Вена – Глюкенбург»? Да и школа школе рознь. В одной всякая дрянь идёт в дело, клей, дихлофос, лак для ногтей, в другой – исключительно продукты категории «элит», и сторонних толкачей к ней не подпускают буквально на выстрел. Потому статистика нетверда в числах. Но теперь, когда в школы придут специалисты по выявлению наркопотребителей, ситуация изменится, станет достовернее.