С каждым прожитым днём в этом месте, Кир, как будто просыпался с новым осознанием и соответственно с новым “ключом” в новые “двери” и новые возможности. Возможно, на подобные ощущения наталкивало ещё и то, что теперь “подножный” корм перестал быть просто словом, ведь теперь северная тайга изобиловала съедобной растительностью: огромное количество съедобных трав и полезной растительности, вот то, что было теперь интересно уже почти совсем взрослому юноше, некогда городскому человеку...
Как-то, Кир просто загорал, лёжа на песке, у речки, как вдруг почувствовал, как что-то приближается. Оно было невидимое, но когда это стало приближаться к юноше, то тот ощутил что-то вроде прозрачной волны, которую ощущали его клетки, вибрируя, а сознание, в это время, находилось в прострации, перенося мысли в уголок нирваны, где их укутывали радужные, благоуханные состояния. С другой, двойственной стороны, у Кира просто застыло сознание. И всё же, когда его “накрыло” этой волной, у него из носа даже выступила капелька крови, как при резком перепаде давления. Именно после этого явления, с ним и начались странные перемены, которые стали порождать перемены в окружающем. Теперь природа влияла на него, а он влиял на суть природы и окружающего мира...
После случая с прозрачной волной, несколько дней, с Киром ничего особенного не происходило, но на третий день, затачивая свой нож, с широким лезвием, он вдруг обнаружил в отражении этого ножа нечто особенное: он увидел у себя ярко-зелёные глаза, хотя его естественный цвет глаз, был карий. А когда он подошёл к озеру, то в отражении увидел ярко-голубой цвет своих глаз. Поэкспериментировав, подобное повторялось в каждый раз. А ещё, через день, он стал видеть очень хорошо как далеко в даль, так и мог рассматривать, очень мелкие вещи, почти проникая в составную часть материи. Ещё через неделю, Кир, стал ощущать окружающий мир на тотально тонкой связи. Ему было достаточно опустить руку в воду, как он чувствовал водный мир и всех его обитателей. Теперь, его даже комары и другие различные насекомые не докучали, а когда он дотрагивался до земли, то чувствовал каждого зверя, как большого, так и малого, распознавая каждого, во всём лесном многообразии и поражался Великому беспорядочному и в тоже время последовательному, течению жизни каждого обитателя, с заложенным природным секретом.
Всё, что происходило за последнее время с Киром, практически не удивляло его, он относился к этому очень спокойно, всё это было простым и естественным и не было каким-то неординарным. Это были такие же обычные способности как, например, умение рисовать, у художника, хотя таланта рисовать, у него самого не было совершенно: рисовал Кир, примерно, как двух или трёхлетний ребёнок. Вот чего не было, того не было, за то сейчас, как выяснялось, возникали другие таланты!
И всё же Кир, является настоящим художником, только картины его, носили сугубо жизненные пейзажи в режиме глубинных, корневых и сеточных разветвлений, естественных мыслительных процессов. Возможно, он родился раньше своего времени, а может в нём активизировались до селе неизвестные естественные мутации каких-то далёких предков.
Часть 4: Возвращение.
Кир, уже прошёл самый сложный путь, это путь уединения и новая зима уже стала подходить к концу. За это время, он обрёл ясность ума, успокоил бушующие душевные волны и переживания, отчистился и вообще очень многому научился и многое приобрёл, да и повзрослел ещё на один год. Ему уже ни надо было ничего говорить самому себе или подводить очередную черту над временем своего пребывания. Искомый внутри огонёк, разгорелся, как и настоящая жизнь, к тому времени, когда он решил вернуться…
Принимая в расчет то, что его не было один год, за это время многое могло произойти и уж точно произошло, в душе было как на перекрёстке, но всё же решение принято и направляло оно в обратный путь, как и тогда, когда он отправлялся сюда.
Когда Кир, стал собираться и делал шаги, первые шаги, по направлению к дому, а затем ещё и ещё, где казалось, шёл по тем же следам. Создавалось такое впечатление, что “плёнка” его судьбы буд-то отматывается назад. В те минуты опять наступали, различные мысли и словно ничего не изменилось, как до момента, когда он ушёл из дому, и всё опять стало “всплывать”, но это уже были пережитки, которые, размололись и на месте которых, выросли другие побеги…
В глубине души, да и не в глубине, конечно же, Кир скучал по своим родителям, по некоторым отрезкам прошлой жизни, по Эльмине и лучшему другу Киму, а ещё он скучал по туалетной бумаге, хлебу и сыру, с которыми пришлось на целый год расстаться.