Само шествие в этот раз было полностью санкционированным и прошло весьма спокойно. Разве что к чертовой матери сорвал голос уже на середине пути (вечная беда приходящих на шествие первый раз). Тогда заряжали не только классические лозунги «Капитализм — дерьмо!», «Рабочим — винтовки, буржуям — веревки!» и «Наша Родина — СССР!». Были и с трудом представляемые сегодня «Обыватели козлы!» и даже «Мы вас повесим!», обращенные к любому (даже пустому) офисному зданию. И нацболы еще рядом со своими кричалками «Пытать и вешать, вешать и пытать!» и «Россия — все, остальное — ничто!». Поддерживать именно эти лозунги считалось моветоном, остальное старались скандировать вместе. В целом я был слегка разочарован отсутствием кипиша, вдобавок под конец пошел сильный дождь, и концерт не состоялся в принципе. В том, что Летов на него собирался — сомневаюсь в высшей степени. Вместо этого было несколько выступлений ораторов от разных организаций. Выступавший от АКМ внук маршала Ротмистрова своей речью, честно говоря, скорее позабавил. Юные леваки того времени отличались нарочитой брутальностью (сейчас это отчасти гасится в зародыше безумной статьей 282 УК). Этот начал задвигать что-то про «логово зверя», но из-за сорванного голоса все остальное смазалось.
А вот про зверя — вышло инфернально, как в наилучших гностических песнях Бранимира. Мы с Костылем так этого персонажа между собой и прозвали — «Логово Зверя». Не меньше повеселил в штабе и Анпилов. Разрезая арбуз, он сетовал: «Этот арбуз красный, как и сегодняшняя наша акция. Но на таких акциях надо скандировать по-другому. Слышали, как лимоновцы кричат? "Наше имя — Эдуард Лимонов!" А вы?! Почему не кричали, что наше имя — Ленин! Наше имя — Сталин! Ну и в крайнем случае, вас же называют анпиловцами! Могли бы и проскандировать — "Наше имя — Анпилов!"». Скромно так. И все равно, несмотря на все нелепости и шероховатости, первое шествие — оно навсегда запоминается. Первый секс ведь тоже у многих корявый, а запоминается. А глядя из сегодняшнего дня, остается только удивляться, как молодым левакам в принципе могли согласовать полноценное шествие в центре Москвы.
Звучит нелепо, но через неделю мы… снова вышли на «Антикапитализм‑2003». Как получился такой день сурка? Не хочу вдаваться в подробности, да тогда я их толком и не знал. Общий смысл в том, что свой отдельный «Антикап» решили провести КПРФ и несколько небольших организаций, категорически нетерпимых к национал-большевикам. Мы же были со всеми в дипломатических отношениях, поэтому сходили еще раз. Шествие было столь же мирным и спокойным, да в этот раз никто веселухи и не ждал. Пожалуй, самое яркое впечатление — мне и парню в красном бомбере досталось нести большую растяжку с логотипом организации. С одной стороны, в меру почетно, с другой — на ветру она дико не хотела распрямляться, за что мне постоянно доставалось от шустрой татарской женщины из «Трудовой России». Наш татарин Чан в этот раз дорвался до барабана и задавал тон шествию. Анпилов дорвался до мегафона и нескладно, но истерично зарядил про имена Ленина и Сталина. О себе вроде умолчал. В середине маршрута остановились для прочтения «клятвы бойца АКМ», весьма посредственной кальки с «молитвы нацбола». Ну и концерт был. «Гражданская Оборона» закономерно отсутствовала и уже даже не ожидалась. Вместо них отыграли широко известные в узких кругах «Анклав» (с тогда еще юным варганистом Алексеем Сахниным), «Разнузданные Волей» и «Шутки Мао». Я их в тот день увидел впервые, запомнились только «Шутки Мао», главным образом своим названием и бодрой песней про Саддама Хусейна. С двумя остальными командами мы познакомились лично и подружились несколько позже. Когда все закончилось, я уехал с Костылем, Чаном и другими непартийными друзьями. На тот момент друзей в организации еще не было, народ я знал шапочно. Из-за этого я пропустил самое яркое событие того дня — нападение наци. Сначала они прыгнули на группу АКМовцев в метро, но нашим камрадам во главе с Коляном удалось успешно отбиться. Хуже вышло, когда вторая волна напала на штаб «Трудовой России»: там одному товарищу пробили голову, и еще несколько человек получили значительные травмы. Впрочем, наци на мой век еще хватит вдоволь, но об этом позже.
Раскол
После маршей наступило определенное затишье. Было шествие памяти павших защитников Дома Советов, по формату крайне похожее на предыдущие. Запомнилось оно разве что постоянным завыванием Руслана Мусина «Ельцин — палач!», на которое Удальцов в конце концов остроумно ответил в мегафон «Дай ему калач!». А во время траурного митинга мы зажгли самые натуральные факелы, что в сегодняшних реалиях кажется совершенно ненаучной фантастикой. Потом Анпилов уехал на бесперспективные выборы в Ростовскую область, часто туда мотался и Удальцов. Вероятно, именно этим затишье и объяснялось. Мы с Чаном исправно ездили на собрания, брали новые порции стикеров для распространения и понемногу знакомились с АКМовцами. Надо сказать, что процесс интеграции был продуман довольно плохо, и неофиты преимущественно держались вместе. Среди опытных можно было выделить несколько фракций. Были ребята, ориентированные непосредственно на «Трудовую Россию» и агитировавшие всех поскорее вступать в партию. Были радикалы, уже успевшие поучаствовать в акциях прямого действия и к возрастным партийцам относившиеся крайне скептично. Им объективно больше нравилось жечь фаера на акциях, чем читать Ленина и Маркса. Ну, и была откровенная алко-фракция, куда уж без нее. Эти ребята не шибко заморачивались насчет деятельности в принципе, и, даже доехав до окрестностей штаба, далеко не всякий раз добирались до собрания. «Главный секрет перед митингом — выпить! Тогда ты будешь орать громче всех!» — убеждал меня как-то перед собранием активист с говорящим погонялом «Макс-Водка».