– Бать, гля, сколько краснопузых побило. Этот тоже из них, смотри, как горюет.
Обернувшись, я посмотрел на двух мужиков, по виду горожан. Тот, что постарше, уже по-хозяйски примеривался к моей повозке, заглядывая в кузов, а ко мне шел тот, что помоложе, играя ножиком в руке. Одет я был как крестьянин, и было понятно, что они хотели поиметь с меня повозку, вот только я думал иначе. При взгляде на них у меня мелькнуло воспоминание, что я обогнал их на дороге, когда спешил к машине.
Вытерев слезы рукавом, я зло оскалился, вставая на ноги и разворачиваясь.
– Вы-то мне, твари, и нужны. Ох, как же вы вовремя!
По дороге брели люди, неся в руках, везя на велосипедах, в тачках и телегах свой скарб. Уходили они от войны, от той, что громыхала у границы, что находилась в тридцати километрах позади. Шли как могли, покрытые слоем пыли, они вели за собой детей и скотину, уставшие, голодные. Шли навстречу военные колонны, проскакивали в разные стороны машины, мотоциклы, изредка броневики, однажды прошла танковая колонна, внося свою лепту в поднятие пыли над дорогой. И это еще на обычной полевой, что же творится на шоссе Владимир-Волынский – Луцк?
Почти все смотрели, как двое горожан, активно работая лопатами, копали общую могилу для одиннадцати тел, трех целых и восьми обгоревших. Некоторые командиры подразделений подходили и, козыряя, справлялись о причинах работ двух гражданских под дулом автомата. Получая ответ, когда мысленно, а однажды и реально плюнув в противников советской власти, шли дальше к границе.
Вот и сейчас, посигналив крестьянской телеге, что медленно двигалась посередине дороги, влекомая старой худой клячей, под управлением на удивление упитанного крестьянина, на обочине остановился броневик с сорокапятимиллиметровой пушкой в башне. Как и ожидалось, очередная проверка.
Из броневика вышел еще один командир, в этот раз младший лейтенант, и, оправив форму и фуражку, направился ко мне.
– Военный патруль, младший лейтенант Зоркий, – козырнул он. – Что тут происходит?
– Да вот, радовались, что погибли наши раненые под атакой «мессеров». Учу уважать советскую власть и граждан трудотерапией… Эй! Вам кто-то разрешил останавливаться?!
– Так, пан офицер, полтора метра, как и сказали.
– Ладно, сейчас хоронить будем.
– А что у них рожи побитые? – поинтересовался лейтенант.
– Нечего было под руку попадаться.
– Документы? – вопросительно спросил у меня лейтенант, покосившись на висевший на ремне автомат.
– Сразу надо спрашивать, – вздохнул я, в седьмой раз доставая документы.
– Документы у вас в порядке, – возвращая лист бумаги, подтвердил лейтенант. – Наша помощь нужна?
– Воинский салют поможете сделать? Тут недолго.
– Задержимся, – серьезно кивнул командир патруля.
Отец и сын Михайлеченко отошли в стороны, наблюдая, как мы сами укладываем погибших в могилу. Их сторожил водитель броневика с карабином в руках, что стоял у открытого люка и недобро поглядывал на местных жителей. Я знаю, что скоро буду проезжать мимо десятков, а то и сотен таких тел, но этих я похороню со всеми воинскими почестями.
– Это что? – спросил лейтенант, наблюдая, как я кладу в могилу алюминиевую пластину.
– Для потомков. Я тут только четверых пограничников знал, водителя и женщину-врача, успели познакомиться. Нацарапал их данные и кто где служил.
– А-а-а. Ну ладно.
Мы дождались, когда Михайлеченки закопают могилу и подровняют холмик, после чего по команде Зоркого произвели салют.
– С этими что делать будем? Подозрительные личности, – спросил лейтенант, наблюдая, как я выдергиваю из земли деревянный колышек и переношу поводья к повозке.
– У тебя есть время ими заниматься? Вот и у меня нет. Отпускать их неохота, – протянул я. – Может, расстрелять?
Семейка Михайлеченко, устало сидевшая у могильного холмика, взвыла и стала кричать, что они самые ярые приверженцы советской власти.
– Ты им веришь? – скептически поглядывая на ползающих и воющих укров, спросил лейтенант.
– Нет, – коротко ответил я.
– М-да, я тоже… О, смотри, сотрудники милиции идут, вот им их и сдадим.
По дороге действительно шли шестеро сотрудников РККМ в бело-синей форме. У трех были карабины, у остальных пистолеты в кобурах. Лейтенант направился к ним и стал что-то втолковывать старшему в звании капитана. Тот покивал и с одним из своих сотрудников подошел ко мне. Прежде чем задавать вопросы, капитан попросил документы. Я тоже решил проверить капитана. Оказалось, он был из Владимира-Волынского. Начальник райотдела. Странно. Почему он со своими подчиненными тут, а не на своем рабочем месте, хотя бы не участвует в обороне города?