3 ноября Ленин направил записку председателю Малого СНК с просьбой рассмотреть соглашение с Монгольской Народной Республикой. Малый СНК, рассмотрев это соглашение, одобрил его.
5 ноября 1921 г. было подписано соглашение между представителями РСФСР и МНР, по которому обе стороны обязались не допускать пребывания и формирования на своей территории групп, враждебных другой стороне, установили соглашение о порядке назначения дипломатических и консульских представителей, определения государственной границы; были установлены основные положения таможенной политики. Советское правительство передало правительству МНР принадлежащие РСФСР в Монголии телеграфные сооружения.
Так был дан старт первому в истории человечества эксперименту, в результате которого Монголии, безвылазно значившейся в списке наименее развитых в политическом, социально-экономическом и культурно-просветительском отношениях стран мира, предначертано было совершить грандиозный по историческим меркам скачок из раннего средневековья в двадцатый век, из феодализма прямиком в социализм, минуя капитализм.
Как видим, еще на заре советской власти В. И. Ленин не просто вынашивал, но и самым активным образом старался внедрять на практике обуревавшую его идею мировой коммунистической революции, руководящим и направляющим штабом которой он видел Коминтерн.
Именно с этих позиций он выстраивал отношения Советской России с Афганистаном и Монголией, которые были одними из первых среди «просыпавшихся народов Востока», кто установил прямые дружественные контакты с Москвой.
Эмиры приходят и уходят, но отношения с шурави не меняются
У афганцев нет единого мнения об Аманулле-хане. Для одних он — национальный герой, который и с английскими колонизаторами «разобрался», и страну принялся вытаскивать из трясины средневековья, активно приобщая к стандартам современной жизни.
Другие же раздражаются при одном упоминании его имени. Он-де сущий дьявол, вознамерившийся порушить веками устоявшийся самобытный уклад жизни афганцев, не считаясь при этом с уходящими в глубь веков традициями и обычаями, с непререкаемыми заветами предков.
Наконец, есть и такие, кто предпочитает придерживаться «золотой середины»: за что-то воздать эмиру хвалу, а с чем-то не согласиться.
Историк Мухаммед Али — из числа таковых. Вот как он преподносит эмира Амануллу-хана в одном из своих исследований:
«Король Аманулла-хан, который вступил на престол в 1919 г., активно содействовал развитию современного образования. Во время его правления, продолжавшегося до когда 1928 г., во всех районах страны было открыто большое количество школ. Кроме того, сотни студентов были направлены за границу для получения европейского образования. Однако поспешные меры Амануллы-хана в различных областях государственной жизни привели к падению его власти. Полная неудача постигла и обширные общеобразовательные программы Амануллы-хана, так что королю Надиршаху, уступившему на престол в октябре 1929 г., пришлось начинать все сначала».[38]
Какие же поспешные меры, ставшие причиной падения Амануллы-хана, имел в виду Мухаммед Али?
Они достаточно широко известны:
— Отмена сохранявшихся на тот момент в афганском обществе пережитков рабства.
— Запрет ранних браков.
— Отмена таких традиционных обычаев, как покупка жен и переход овдовевших женщин в качестве жен к брату умершего.
— Массовая отправка афганских студентов на учебу за границу: в Турцию, Германию и ряд других европейских стран.
— Принятие в 1923 году первой в истории Афганистана конституции.
В Кабуле Амануллу-хана называли «эмиром-революционером», а в кишлаках — «эмиром-безбожником», заслуживающим лишь проклятия.
Очаги недовольства его нововведениями постепенно стали возникать то в одной, то в другой провинции. Обстановка в стране становилась все более взрывоопасной.
В начале декабря 1928 г. взбунтовалась Восточная провинция. Мятежники овладели Джелалабадом и разгромили там эмирские дворцы. Аманулла-хан был вынужден срочно перебросить туда значительную часть столичного гарнизона и военные подразделения из Южной провинции, а также из северных и западных районов и даже резервные части из Мазари-Шерифа, Герата, Кандагара и Катагана. Настолько серьезной была ситуация.
Этим не замедлило воспользоваться недовольное «эмиром-безбожником» мусульманское духовенство, опасавшееся утраты своих традиционных привилегий не только в городах, но и в кишлаках.