Тётки тут же нам сказали, что о нас думали, встали вместе с нами на разборку, а когда всё разобрали и они пошли по своим рабочим местам, предупредили, что следующий раз нас пустят под распиловочную машину!
Слова возымели магическое воздействие моментально! Мы им как – то сразу поверили и больше такого не допускали уже до конца работы на лесозаводе.
В этом месте не мешало бы сделать не большое отступление от всего повествования и рассказать о тех благах, которые несли с собой студенческие строительные отряды.
Ещё на стадии формирования в состав всех отрядов обязательно включали подростка из числа «трудновоспитуемых». Эти ребята, как правило, из неблагополучных семей. Они имели приводы в милицию и чаще всего состояли там на учете, постоянно ощущали материальный недостаток в семье. Так эти ребята ехали вместе со студентами, проживали с ними вместе. Одинаково работали всё лето, так что хулиганить им было некогда, а по окончании сезона получали наравне со всеми бойцами отряда студентов. Так ССО занимался воспитательной и благотворитель -ной работой.
Но помимо основной работы, после которой оставались построенные объекты и перевоспитанные оболтусы, студенты вели культурную деятельность среди местного населения, устраивая тематические лекции, концерты художественной самодеятельнос -ти и агитбригад. Поэтому студенты всегда были желанными гостя -ми в родной глубинке.
Итак, вернёмся к нашему пребыванию в Тогуре. В то время, пока первая бригада втягивалась в производственный процесс, две другие бригады, которым всё ещё предстояло пройти по нашему пути, гуляли по поселку.
Для томского Севера Тогур оказался довольно благоустроенным и примечательным. На стене поселкового клуба мы нашли мемориальную доску, в которой значилось, что с такого – то по такое – то время здесь отбывал политическую ссылку пламенный революционер, соратник В.И. Ульянова (Ленина), Я.М. Свердлов. Здесь мы моментально провели аналогию с собой, и мы себя в шутку назвали политическими ссыльными, которые отбывают здесь срок наказания, правда совсем за другую провинность. Как не странно, эта новость моментально, без нашего участия, дошла до руководства стройотряда «Бонифас», в чьи пенаты мы прибыли. И она же привлекла к нам особое и пристальное их внимание. Скорее всего, это нам помешало помимо основной работы подрядиться на выполнение ещё одной,
как мы предполагали, более денежной.
Дело в том, что, гуляя по поселку, ребята обратили внимание, что у имеющегося храма довольно обшарпанный купол, зашли к настоятелю и предложили отремонтировать и покрасть кровлю.
Наше предложение батюшку заинтересовало, но он сказал, что подобные решения принимает Совет церкви, который распоряжается деньгами, а состоится он в четверг, через день.
Наши парни посидели у батюшки в саду, попили чаю с угощениями и распростились до четверга. А уже в среду к вечеру мы увидели бригаду строителей – армян, которые выполняли облюбованную нами работу.
Мы – то прекрасно понимали, рассказывать, что мы студенты, а соответственно комсомольцы, батюшке нельзя, чтобы не подставить его и самим не подставиться, но нас успешно «засветили», по – видимому, руководство наших соседей.
Кому и что они ещё про нас рассказывали, неизвестно, но только мы недолго проработали на лесозаводе. Дней через десять нас направили в помощь селу. По соседству с Тогуром находился совхоз «Север» и ему необходимо было помочь с заготовкой сена.
Прямо здесь, на заводской пристани у лесозавода нас усадили на катерок и отправили по реке Кеть в сторону заливных лугов совхоза. Это вниз по течению реки.
Катерок достался очень примечательный. Он не имел пассажирского помещения. В трюме располагалось моторное отделение и небольшая рубка, в которой находился моторист, он же матрос, он же капитан. А нас двенадцать человек разместили на палубе. Но это место трудно сравнить с палубой того же «Патриса Лумумбы». Вся площадь была метров восемь квадратных, а над водой она поднималась всего сантиметров на двадцать. Так что сидя на палубе можно было дотянуться до воды. Но погода была тихая, теплая, вода текла настолько плавно и неспешно, что уподоблялась маслянистой жидкости, след от нашего катера задерживался на воде после нашего прохода и прорезанная в воде канавка подолгу не затягивалась и, если бы не жуткий гнус над водой, то можно было ощутить себя в Раю.
Поход был не долгим. Ещё засветло, выйдя в Обь, мы прибыли на место.
А место было прекрасно! Луга были на столько обширными, что высоченные деревья, обрамляющие поляну, выглядели маленькими кустиками. Не далеко от берега Оби стоял рубленный небольшой домик, означающий полевой стан. В нем, при всём огромном желании, могло расположиться на ночь всего человек шесть. Этих шесть человек, включая повариху, набиралось из местных, поэтому для нас место для сна было определено в сене.