— Как мышонка скрали! — недоумевает стрелок, восхищенный умением Змеебоевой гриди.
Вот гад продуманный, умыл меня-таки!
Голову самопровозглашенному князю земиголов Рогволд смахнул мечом собственноручно. Обезглавленного Вилкуса за руки-за ноги швыряют на уже разгоревшуюся пирамиду тел русов, воздев к черному небу искристый фейерверк. Других земиголов казнят следом за предводителем, но укладывают уже к соплеменникам. Каждому полочанину подносят отхлебнуть из серебряной братины какой-то теплой, духмянистой бурды. Обнявшись за плечи, дружинники тянут медленный хоровод вокруг горящих трупов павших в бою соратников. Князь в одиночестве стоит в круге подле костра, бормочет что-то, изредка поднимая к белесой луне сильные руки. Дружина отзывается на эти жесты громовым:
— Слава!!!
— Перун!!!
Это один из самых ярких и запоминающихся моментов в моей жизни. Я жив, чувствую руки живых друзей, яростный вопль, что вырывается из моих уст и вплетается в хоровой рев дружины заставляет органон вибрировать от непонятной, переполняющей меня энергии. Все мое естество взмывает к звездам вместе с отлетающими от костра жгучими мотыльками. Эти острые искры представляются мне душами погибших сегодня воинов, покидающих бренные тела в стремлении поскорее попасть в далекий светлый Ирий.
Эпилог
Высокостенный Полоцк встречает нас с небольшого возвышения в устье речки Полоты, подернутой первым ледком. Соединившись здесь с Двиной она доносит свои воды до самой Балтики. Через Полоту перекинут единственный мосток, соединяющий замковую часть города с посадским Заполотьем.
В замковой части, само собой, обитает сам князь с ближними людьми, а также бояре, богатеи да тослтосумы разные, которым есть чего прятать за крепостными стенами. В широко раскинувшемся Заполотье проживает люд попроще и поскромнее.
После крохотных деревень и весей, встреченных на долгом пути, вид полоцкой крепости ошарашивает меня королевским размахом и мощью. Я впервые увидел настоящий средневековый город да еще так здорово укрепленный. Конечно, дерево не камень, но размеров стен и количества высоких башен с четырехскатными крышами показалось мне достаточным для отражения любого приступа. Каждая стена снабжена крытым переходом и множеством вертикальных бойниц вырубленных в венцах нижних ярусов. Несколько сотен бойцов на этих стенах легко разместятся, тогда всякому штурмующему мало не покажется.
Вдоль последнего перед мостом изгиба реки по хорошо утоптанной дороге наш обоз втягивается в окраину полоцкого посада. Возле самого берега на пол-полета стрелы построек не возводили, дабы не осложнить, в случае чего, жизнь защитникам крепости на той стороне Полоты. Вся южная окраина посада при надобности простреливается со стен и для лучников сверху лежит как на ладони. Я невольно поежился, заметив в нескольких бойницах отблеск садящегося солнца на бронной стали. А ну как примут нас за чужаков и шмалять начнут? Украдкой скидываю с плеча дерюжную лямку, чтобы случись чего загородиться тяжелым мешком.
Но никто палить по нам не стал. Вернувшийся в город за месяц до нас Рогволд приказал — ждать, вот и ждали.
Вендар перед вступлением на мост на всякий случай оглушительно свистнул в три пальца, подняв в посадских кронах пронзительный вороний грай. Дождавшись ответного, такого же залихватского свиста со стен, десятник поворачивает к дружине довольную физиономию.
— Вот мы и дома!
Конец