Глава 20
— Ваше величество, ужасные новости! — ворвался в спальню Палпатина визирь.
— Что еще случилось? — устало вздохнул прилегший пару часов назад Император.
За прошедшие годы он достиг того, что не получилось ни у одного ситха прошлого. Он просто перегорел. Не задушил ярость и злобу в тисках воли, нет. Он. Банально. Устал. Регулярно. Их. Испытывать. Они просто перестали его подпитывать. Вслед за ними пропала и жажда власти, правление стало работой. Тяжелой, изматывающей, рутинной. Но! Всего лишь работой. Нынешний Дарт Сидиус совсем не желал вечной жизни и даже с неким мазохистским удовольствием отказался бы от власти. Вот только некому было передать эту ношу. Непутевый ученик худо-бедно справлялся с армией и флотом, но на роль преемника не годился совершенно. Придворные лизоблюды? Не смешите. Инквизиторы? Да проще самому зарезаться, чем видеть, как они гробят дело всей твоей жизни. Стоило бы выбрать одаренного помоложе и заняться его воспитанием, да только где же на это время взять? Просто поспать раз в неделю, а то и в месяц, не всегда удается, когда уж тут заниматься учеником?
— Звезда Смерти захвачена, сир. Лорд Вейдер, вероятно, погиб. Флот сопровождения точно уничтожен. Это катастрофа, повелитель! — визирь от собственных слов перешагнул за грань истерики, на которой чудом держался, Сидиус лишь с досадой поморщился и мысленно закатил глаза, вопрошая: «За что?!» Ответа, как и раньше, не было, впрочем, он и не надеялся.
— Прекрати паниковать, — осадил мельтешащего визиря Император, — как это произошло?
— Во время возвращения с испытательного полигона станция и сопровождающий ее флот были атакованы в промежуточной системе армадой кораблей Конфедерации. В последнем дошедшем до нас сообщении говорилось о том, что противник начал абордаж.
— Вот тьма, — ругнулся император восхищенно.
— Сир?
— Что «сир»?! Мы все идиоты! — с некоторых пор он стал заметно более самокритичен. — Почему, ну почему никому не пришло в голову, что на «Звезду Смерти» можно элементарно выбросить десант состоящий из десятков, если не сотен миллионов дроидов? Ведь мы фактически сами построили, испытали и подарили врагу супероружие огромной разрушительной мощи. Ладно я — ни военным, ни инженером никогда не был, но штаб? Конструкторы? А, — махнул рукой не сильно-то и разнервничавшийся повелитель, — кто хоть стоял за нападением, выяснить удалось?
— Нет, сир, но корабли…
— Да на том, что раньше в КНС строили, только ленивый нынче не летает. Уж в чем-чем, а в технологичности их судам не откажешь. Техдокументация в сети на что угодно имеется. Любой может скачать и строить. Эти недобитые сепаратисты как что-то новенькое спроектируют, так тут же и выкладывают. Гады, уничтожить бы их, да только пока до одного шакала доберешься, на тебе десять других повиснут.
— Какие будут приказания, сир? — решился нарушить затянувшуюся паузу сумевший взять себя в руки визирь.
— Работайте, ищите, а я посплю. Месяц толком не ложился. Ступай.
— Как прикажете, повелитель, — склонился практически успокоившийся Сейт Пестаж, привычно спиной вперед покидая своего повелителя.
«Бездарности, меня окружают одни идиоты», — вздохнув, Император завернулся в одеяло и, усилием тренированной воли отбросив посторонние мысли, провалился в сон. Если бы его увидел ныне покойный учитель, он бы испытал натуральный шок. Палпатин конечно не побелел, но его Сила стала сумрачной. Теперь это была ночная тьма, дающая прохладу, приносящая умиротворение и покой после знойного дня, полного трудов и забот.
«Резче взмах!» — командовала Асока, тренирующая девушек и юношей, вооруженных световыми мечами. Что ж, в нашей военизированной академии одаренных все в порядке, у тогруты не забалуешь. Она поразительно меняется во время практических занятий. Этакий сержант в юбке, хоть она ее и не носит. Сколько лет прошло с тех пор, как эти стройные и подтянутые, смертельно опасные бойцы были сопливыми юнлингами? Больше десяти уже. Моему первенцу скоро одиннадцать будет. Быстро время летит. Ой, быстро. Вроде я и молодой еще, всего четвертый десяток разменял, но в душе совсем старик. Слишком много довелось повидать за эти годы. Руки по локоть в крови — своей, чужой, виновных и невиноватых. Война, политика — тьфу, грязь. Сколько правых и неправых за спиной мертвыми телами лежать осталось? Не знаю, не считал.