Собрав всю силу, журналист дернулся вперед, выводя державшего его «ниндзя» из равновесия, и таки скинул того с себя. Перевернувшись через голову, «закутанный» поднялся на ноги.
— Что там у тебя, Плясун? — возопил из тёмных бездн не на шутку обеспокоенный батюшка.
— Сам не пойму, отче! Четверо верзил, от которых несет, как от помойки! Бомжи местные, что ли?
Два оставшихся бойца напали одновременно. Один бросился ему в ноги, обвивая руками колени, а второй решил схватить за горло. Чадову удалось предупредить прием второго разбойника, так что тот, получив локтем в челюсть, отправился подальше. При этом его голова, выдержав толчок, в который журналист вложил почти всю свою мощь, неестественно повернулась против часовой стрелки.
— Первый пошел, — ухмыльнулся Степан, все еще удерживаемый за ноги одним из негодяев.
Руки были свободны, и, сложив правую ладонь ковшиком, Плясун налаженным движением двинул врага по сонной артерии. Однако противник не среагировал, продолжая спокойно сидеть в ногах у парня и крепко сжимая их.
Между тем поднялся бандит со сломанной шеей. Судя по всему, травма ему не сильно мешала, так как он спокойно переминался с ноги на ногу, не спеша атаковать. Будто ожидал чьего-то приказа.
— Ни хрена себе фокусы! — крикнул во весь голос. — Это что еще за киборги, у которых нет слабых мест? Покойники встают как ни в чем не бывало. Или и впрямь конец света наступил?
— Похоже, на банду зомбаков нарвались, — гулко отозвался Опрокидин. — Держись, я уже на полпути. Сам выберусь. Тут стены неровные!
Журналист нагнулся вперед, вытянув обе руки, и, подогнув голову, кувыркнулся, освобождаясь от туши, схватившей его за ноги.
Теперь на арену вышел самый первый, тот, что стукнулся об опору. Он решил обхватить Степана спереди, но наткнулся на преграду. Вовремя выставленная «вилка» из двух пальцев воткнулась в его глазницы. Противная влага обволокла кисть Плясуна, мерзкий запах ударил в нос. Ему еле удалось сдержать рвотный порыв, вызванный удушающей вонью. Это был запах гниющей плоти, разлагающегося тела.
— Точно зомби. Ваша правда, святой отец!
— Тут у них рассадник… Они вооружены?
— Нет!
— Твое счастье. Смотри не подпускай их к оружию, а то не совладаем! Сожрут за милую душу, как аборигены Кука.
Парень вспомнил любимый с детства фильм «Обитель зла». Ох и лихо Мила Йовович мочила там живых трупов. Только там они, кажется, были ужасно ядовитые и питались человечиной. Его же новые знакомые похожих симптомов пока не проявляли. Жаль, что оружие далековато. А то устроил бы им премьерный показ.
Теперь в атаку перешел Чадов. Поняв, что воздействие на болевые точки в данном случае бессмысленно, он решил применить грубую силу.
В два прыжка подлетев к одному из таинственных соперников, Степан с силой рванул его за руку, выводя локоть из сустава. Хрустнула кость, треснула, будто по швам, кожа, и оторванная по локоть конечность осталась в руках Плясуна.
Несмотря на то что руку отсоединили от туловища, та продолжала извиваться и шевелить пальцами, пытаясь схватить парня за шею. Он с отвращением отбросил мерзкий кусок живой плоти подальше.
Следующий зомби попрощался со стопой, получив по суставу острым камнем, подобранным журналистом.
Чадова удивлял ход этой странной битвы. Соперники тщательно старались не покалечить его, взамен чего расставались с частями собственных тел. Последнее их, видимо, особо не расстраивало — они абсолютно не замечали травм, не чувствуя боли.
Внезапно живые мертвецы подняли головы, тупо уставившись в тёмный свод туннеля, будто к чему-то прислушиваясь. Затем зомби резко обернулись к противнику, протянув к нему мертвые узловатые руки.
Не успев даже моргнуть, Степан оказался придавленным к земле тяжестью четырех тел. При этом он больно ударился головой о камень, которым недавно отсек часть ноги одному из живых трупов.
Похоже, хозяину тварей надоела эта игра в кошки-мышки, и он решил закончить задуманное. Каков же план у этого таинственного НЕКТО?
Журналист почувствовал, как по его виску течет теплая струйка крови, и понял, что медленно проваливается в забытье.
— Аз есмь кара Господня! — прорвался сквозь туманную пелену торжествующий клич отца Иоанна.
А вслед за ним запело, загрохотало огнестрельное оружие.
Тяжесть с груди и конечностей убралась. Вместо этого на лицо парню шмякнулся мерзостно пахнущий кусок чего-то холодного и склизкого. Молодого человека тут же вывернуло наизнанку.
— Ух, суки! — орал беснующийся священнослужитель. — Убирайтесь в ад, диавольские отродья!