Конечно, такое бывает не повседневно, но и пары-тройки таких случаев предостаточно, чтобы отвадить охотников за приключениями от зачарованных руин.
Старики рассказывают, будто усадьба была проклята двести лет назад злой колдуньей, изведенной по указу местного помещика, потому-то ее черная душа и забирает к себе всякого, кто сунется в усадьбу в одну из этих самых колдовских ночей…
— А все-таки странно, что директор разрешил организовать экскурсию в эту усадьбу, а, Борь?
— Да ладно, не парься, Степашка! — улыбнулся розовощекий крепыш.
И уже совсем другим, капризно-приказным тоном прикрикнул на присевшего неподалеку и покуривавшего Петра:
— Чего уши развесил?! Готовь лодку, за рыбой пойдем, однако!
Они отправлялись в плаванье уже пару раз, с тех пор, как стали здесь небольшим двухпалаточным лагерем, но ничего путного до сих пор так и не поймали. Попадалась одна мелочь. То судачок с полметра длиной, то небольшая щучка.
На уху, конечно, хватало. Но настоящего рыбацкого фарта не было.
Не возвращаться же домой с этакой-то мелочевкой? Засмеют ведь. Хотя бы та же вреднюга Снегина. Скажет, зачем вам такое дорогое снаряжение, если вы им как следует пользоваться не умеете? И будет права, конечно.
Нет, надо ждать большой добычи. Чтоб было чем похвастаться.
Хорошо бы изловить парочку крупных щук, карпов или, если совсем повезет, сома. Петр, когда их сюда привез, уверял, что в этих местах сомов пруд пруди. И где ж они, усатые? Словно повывелись.
Между тем Борис, поднявшись, принялся разминаться, делая замысловатые движения руками и ногами.
— Это что? — заинтересовался Степка диковинным танцем. — Борьба такая? Карате или айкидо?
— А-а, — хитро прищурился Борька Шерман, продолжая изгибаться то влево, то вправо. — Секрет. Нравится?
— Ага, — не стал кривить душой парень.
— Это шиванат называется. На секции учат. Сам Олег Дмитриевич Голдин. Он у нас сэнсей, Мастер танца. Видал бы ты, как он пляшет. Куда там «на-найцам»!
— Вот бы и мне с тобой, а? — загорелся Степан.
— Увы, — развел руками пончик, — нельзя. Туда только по знакомству принимают. Я несколько раз спрашивал, хотел тебя привести. Но Олег Дмитриевич не позволяет.
— А что говорит? — насупился Чадов.
— Сам не пойму. Что-то о глазе Плясуна, пока не открывшемся.
— Ребята! — позвал с речки Петр. — Идите, все готово.
Помахав «бодигарду», оставшемуся на берегу сторожить добро, парни налегли на весла.
— Далеко не отплывайте! — крикнул им вслед Петр.
— Без тебя знаем! — огрызнулся Борис. — Сами с усами! Ты чебуреки не забыл положить?!
Ну, вот. Кто о чем, а толстяк снова о еде. Или это он рыбу на жаренные в масле пирожки ловить вздумал?
— На весло налегай лучше, — посоветовал Степан ласково, но с подтекстом.
Дескать, будешь сачковать — можно и по шее схлопотать.
Из Шермана гребец был никакой. Он слишком рьяно принимался за дело, вертя веслом, будто ложкой в тарелке, но потом быстро уставал, и Чадову приходилось работать за двоих, пока напарник «восстанавливал силы».
Вот и сейчас произошло то же самое. Не успели они отплыть от берега, как Борис набил кровавые мозоли (вот неженка!) и вверил управление плавсредством единолично однокласснику. Сам же извлек из-под скамьи маслянистый пакет и принялся за обе щеки уплетать чебуреки.
— Приятного аппетита! — сквозь зубы пожелал Степан.
— Спасибо, — как ни в чем не бывало поблагодарил «мишка Гамми».
— Ты смотри наживку не слопай. А то снова останемся без рыбы.
— Я червяков не ем, — резонно заметил Борис и, прикинув расстояние до берега, скомандовал: — Все, суши весла. Будем якорь бросать.
Ишь, раскомандовался. Интересно, кто тут офицерский сын? Якорь булькнул в мутную воду, обдав парней холодными брызгами.
— Ну, ты, потише! — утерся Шерман.
— Сам бы и бросал, — пожал плечами Степка. — По такой жаре холодный душ — самое то.
Неспешно насадил на крючок своего спиннинга наживку и, забросив снасть, принялся ждать поклева. Спиной к нему устроился Борис, решивший попытать счастья с другого борта. На добрых полчаса установилась тишина.
Первым не выдержал пончик.
— Вот же холера! — выругался. — Ее что тут, отравили, что ли? Или всю выловили?
— Не кричи, — предостерег Чадов. — Рыбу распугаешь.
— Да что тут пугать?! Нет здесь никакой рыбы!
— Спокойствие, только спокойствие, — голосом мультяшного Карлсона призвал Степан.