Конагер невозмутимо обратился к остальным:
- Вам, парни, лучше снять жерди.
И они подчинились.
Ткнув стволом винчестера кого-то в спину, Кон приказал:
- Выгони коров и стань сзади.
Когда стадо оказалось на свободе, он заставил пленников выстроиться лицом к изгороди, положить руки на верхнюю жердь, а сам, спрыгнув с коня, подошел к раненому в коррале, чтобы взять его оружие.
Пуля срикошетила от порога пристройки и прошла сквозь предплечье, войдя над запястьем и выйдя около локтя. Полностью выведенная из строя правая рука сильно кровоточила.
- Вали отсюда! - Конагер пинком под зад отправил его к остальным. Трофейный револьвер сунул за ремень, а винчестер положил в свой ружейный чехол.
- Ты же не бросишь меня здесь истекать кровью? - взмолился бедняга. Ради всего святого, парень!
- Не суетись, малый, - осадил его ковбой, - а то тебя, того гляди, кто-нибудь забодает. Встань в рядок у забора и радуйся, что я не выпустил из тебя кишки.
Кон, пятясь, отступил к хижине и боковым ударом высадил стекло в окошке. Дым уже почти рассеялся. Убедившись, что внутри никого нет, он собрал оружие.
Сапоги выбросил в открытую дверь.
- Обувайтесь. - Одному из мужчин он сказал: - Помоги этому, раненому. Возьми руку на перевязь, а то с таким кровотечением недолго замерзнуть насмерть.
- Что ты собираешься с нами сделать?
- Не торопите меня. Вас стоило бы перестрелять, а еще лучше повесить, но можно оставить и так. Я еще не решил.
Он взглянул на человека, скорчившегося на пороге хижины, и пришел к выводу, что никогда его раньше не видел. Никого из бандитов он не знал, но трое ездили на лошадях с клеймом "Пять решеток".
Удостоверившись, что оружия больше нет, выбросил в дверь и куртки. Потом, продолжая держать противников на мушке, еще раз оглядел хижину. Найдя мешок консервов, несколько кусков бекона и мешок муки, собрал все добро и вынес наружу, поставив подальше от двери; затем вернулся в хижину и носком сапога разбросал по всей комнате горящие угли из очага. Не успел он выйти, как хижина занялась.
- Какого черта, что ты здесь творишь? - заорал на Конагера заросший черной щетиной детина со шрамом над глазом.
- Этот притон слишком долго служил убежищем для бандитов. Я его уничтожаю.
- А наши пожитки?
- К черту ваши пожитки! У вас хватало совести воровать чужой скот. Спросите о своих пожитках там, где вы получали такие приказы.
- Смок убьет тебя, - пообещал детина, - если только я не успею расправиться с тобой раньше его.
- Если ты еще раз откроешь рот без моего разрешения, - вкрадчиво произнес Конагер, - то у тебя будут шрамы над обоими глазами. - Он ткнул ближайшего бандита стволом винчестера. - Оседлай лошадей на всех, да живее!
Когда лошади были оседланы, велел всем садиться верхом и убираться.
- Шериф в Плазе ждет вас не дождется, - соврал он, - так что вам лучше направиться на восток.
- На восток? Шутишь? Там же на пятьдесят миль ни одного поселка!
- Что, тяжко? Такова доля скотокрада. Никогда не знаешь, что ждет тебя завтра. На самом деле на востоке есть еще пара почтовых станций, но я бы на вашем месте держался от них подальше. Ваше клеймо слишком широко известно.
Когда они отъехали, Кон сложил оружие в один мешок, а припасы в другой. Навьючил оба мешка на лошадь убитого и тронулся в путь на юг, гоня перед собой скот.
Когда маленькое стадо спустилось по склону позади хижины Тилов, Эви с детьми вышла навстречу. Коровы столпились возле поилки, а Конагер подъехал к дому. Спрыгнул с коня и снял со спины лошади мешок с провизией.
- Здесь пара кусков бекона, миссис Тил, а консервами можете поделиться со мной. И кофе тоже. Разделите все. Оставьте мне треть на дорогу до Плазы.
- Вы очень добры, мистер Конагер, но боюсь, что мы не сможем заплатить...
- Я от вас ничего не требую. Эти припасы захватил из пристанища греха, мэм, дабы удрученные грешники, следовавшие дорогой Сатаны, узрели тщету своих путей. Берите провиант и радуйтесь. - Он вытащил из другого мешка шестизарядный револьвер. - Оставьте себе и его - глядишь, пригодится.
- Что случилось, мистер Конагер?
- Ничего особенного. Для грешников, угнавших скот мистера Тэя, настали злые времена, но если они не дураки, то сейчас едут на восток и радуются жизни.
Он взглянул Эви в лицо.
- Миссис Тил, у вас остался еще тот чудесный суп? Вы видите перед собой чертовски голодного ковбоя.
Он поел, поглядывая через окно на дорогу - так, на всякий случай, а потом обратился к Лабану:
- Сынок, а не хотел бы ты заработать пару долларов и бесплатно прокатиться в дилижансе?
Лабан взглянул на Эви.
- Да, сэр, пожалуй. А что надо делать?
- Надо помочь мне довести это стадо до Плазы. Я заплачу тебе два или даже три доллара и посажу в дилижанс.
- Мам, хорошо? Я поеду?
- Ладно. Поезжай. Вы ведь будете за ним присматривать, мистер Конагер?
- Скорее он за мной. Ваш сын славный и сильный мальчуган, миссис Тил, и станет хорошим ковбоем.
Прибыв в Плазу, они разместили скот на торговом дворе и зарегистрировали его.
В платной конюшне конюх покосился на пять решеток на лошади Лабана.
- Эй, послушай-ка... - начал он.
- Нет, ты послушай, - прервал его Конагер. - Я оставляю здесь эту лошадь, пусть ее заберет любой скотокрад из пятирешеточных. Можешь так им и сказать. Владелец вряд ли явится за ней - а если вдруг таковой объявится, то можешь смело говорить друзьям в салуне, что видел настоящее, как Эйб Линкольн, честное привидение.
- Ты зарегистрировал скот?
- У меня коровы с ранчо "СТ", а я, тамошний пастух, собираюсь их немедленно продать и взять с покупателя расписку. Будь я проклят, если потащу их назад на ранчо в такую-то погоду. Деньги донести гораздо легче.
Конагер и Лабан перешли улицу и заглянули в салун, который, подобно другим салунам, являлся еще и клубом, и информационным бюро, а также местом торговых сделок и аукционов. На пороге Конагер помедлил, осматриваясь, и заметил Малера, сидевшего в дальнем углу. Входя, он предупредил Лабана:
- Ты меня не знаешь, держись подальше. Салун не место для мальчишки, но у нас есть одно дело.
Одетый в кожаную куртку квадратный человек, стоявший у стойки, наблюдал за ними. Малер поднял глаза, узнал старого знакомого, и его лицо застыло.
Конагер подошел к стойке.
- Вы Том Вебб?
- Да, я.
- Я пастух с ранчо "СТ". Привел двадцать семь голов неплохого скота и хочу его продать. Выпишу вам счет, а вы мне дадите расписку в подтверждение покупки.
Вебб заколебался.
- Я не против купить скот. Но не странное ли время для продажи ты выбрал?
- Этот скот украли. - Конагер говорил отрывисто, не стараясь понизить голос. - А я его вернул, но слишком далеко и трудно гнать его назад на ранчо по такому снегу.
Крис Малер сидел неподвижно, уставясь в стакан с пивом. На лице его застыла ледяная маска. Конагер подчеркнуто не обращал на него внимания.
- А что случилось? - спросил кто-то.
Конагер пожал плечами. Он не стал расстегивать свой полушубок, хотя револьвер под ним оставался теплым - таким, как надо. Кон не хотел никакой заварушки. Он проделал тягостный путь в мороз и снег и был вынужден действовать жестоко. Теперь бесконечная усталость заполонила каждую его косточку, каждую жилочку. Ему не хотелось распространяться о событиях минувших дней, просто объяснил все в двух словах:
- Шел по следу за стадом до хижины к северу от дома миссис Тил. Обнаружил скот, сжег хижину и привел стадо сюда.
- Шел по следу? В такой снег?
Конагер посмотрел на говорившего и тихо сказал: