На верхушке второй треноги была узенькая площадка, только-только поместиться двоим. К ней была подвязана трапеция, первая из множества других, свисавших с натянутых канатов через равные промежутки. Трапеции образовывали как бы звенья цепочки, позволявшей достичь противоположного берега. Значит, здесь действительно готовили все необходимое для выступления знаменитых акробатов Ладдхью. Если, конечно, они решатся исполнять свои трюки над ямой, полной кровожадных страшилищ.
Был и еще один путь на ту сторону. Своего рода мостик из тонких дощечек, уложенных на два каната, закрепленных за каменный бортик на расстоянии полушага один от другого. Планочки выглядели крайне ненадежными и разболтанными, и на месте их удерживало какое-то мочало. И, естественно, никаких ограждений и страховочных веревок по бокам провисающего сооружения. Это при том, что посередине пролет свисал вниз почти до воды, а вода безостановочно бурлила, тревожимая телами проплывающих ящеров…
Шум, доносившийся с противоположного края арены, где остался первый фургон, постепенно смолкал. Испуганное ржание мулов и рев поверженных бизонов сменился ворчанием и рыком двух хищников, раздиравших добычу.
Сделалось тише и у каменного бортика ямы. Некоторые быки еще бродили возле разгромленных повозок и перебитых упряжек, другие гонялись за удравшими мулами. Только три рогатых создания еще охотились за двуногими беглецами, бросаясь из стороны в сторону и пытаясь поднять на рога увертливых и быстрых людей.
— Живо наверх и давайте на ту сторону! Вы это можете! — вдохновлял Конан сгрудившихся около него циркачей. — По веревкам, по трапециям, по мосту! У вас все получится! А мы, воины, пока задержим проклятых бестий… — И он, неожиданно развернувшись, заехал обутой в сандалию ногой по носу подскочившему быку. — Дат, где ты там!.. Топорик не одолжишь?..
Метатель не успел ответить ему: на него тотчас насел один из быков. Красноглазое чудовище налетело с воинственным ревом, загнав юношу на самый бортик обрыва. Сендаец пытался рубить топориками, но безо всякого видимого успеха. Потом метнул один из привязанных снарядов и попал зверю как раз между глаз. Бык остановился, оторопело мотая башкой.
— Отлично, парень!.. — заорал Конан. — А ну, друзья, навались! Сдерем с него шкуру!..
Но стоило Дату пошевелиться, как бык справившись с потрясением, вновь рванулся вперед и сшиб юношу с ног. И собрался, было, уже затоптать, но Дат проворно откатился прочь, избежав смерти и ран.
Едва успев убедиться, что с Датом все хорошо, Конан услышал позади себя крик, полный ярости и смертного ужаса. Это Рогант оказался недостаточно быстр, и налетевший бизон вскинул его на рога. Мощное движение толстой шеи и плеч — и Рогант пролетел по воздуху, чтобы шмякнуться на каменное ограждение ямы.
Слышно было, как ударилось оземь его тело. Рогант застонал и едва сумел удержаться, чтобы не свалиться к крокодилам, на верную смерть.
— Кром и Мананнан!.. — свирепо выругался Конан.
Подбежав к быку, он ухватил его за рога. Зверь попытался ударить человека мордой в живот, но киммериец только зарычал, а потом начал пригибать голову зверя к земле, используя длинные рога как рычаги. Его сандалии скользили в рыхлом песке. Все-таки он никак не давал животному мотнуть головой и сбить себя с ног.
Это было столкновение не только сил, но и воли. Зрители приветствовали борьбу зверя и человека громоподобным взрывом оваций. Пока длилось единоборство, остальные цирковые артисты успели добежать до деревянных опор и висячего мостика и начали свой опасный путь к спасению. Первой, перескакивая с трапеции на трапецию, над крокодильим болотом пролетела Сатильда. Пролетела, как следует, раскачала утлые перекладины — и вернулась назад, чтобы помочь друзьям.
Вновь добравшись до треножника и прицепившись к узенькому насесту, она одного за другим стала отправлять в путь своих менее искусных напарников, с великолепной точностью посылая их в полет. И еще поспевала ловить хрупкие трапеции при их возвратном движении. Один за другим молодые гимнасты, в большинстве своем парни, проносились по воздуху над смертельной трясиной и гибко спрыгивали на песок. Тем, кто летать не умел, оставался шанс попытать счастья на узкой доске.