Тем временем, Просперо и Конан прошли совсем немного вперед и подошли к привязанным позади дома двум коням. Просперо порылся в одной из седельных сумок и достал оттуда шляпу с плюмажем. Протянув ее киммерийцу, он сказал:
— Надень ее и натяни поглубже, чтобы не было видно твоих глаз.
Сам он достал из сумки черный бархатный берет с соколиным пером и ухарски натянул его на голову. Вскочив в седла, они поскакали к западным городским воротам. Игравшие в кости стражники проводили равнодушным взглядом проскакавших мимо них всадников и возвратились к игре.
Когда беглецы оказались в двух лигах от Кордавы, Просперо придержал коня и, обернувшись назад, сказал:
— Конечно, они скоро поймут, что трюк с каретой был обманом и бросятся по нашим следам. Но пока у нас есть некоторый запас времени.
Киммериец остановил коня и спросил:
— Кто ты во имя Крома? Кто тебя нанял спасти меня?
— Я Просперо из Пуантена, а наняла меня графиня Корцеттская, — улыбнулся пуантенец, — правда, она считает, что мне не известен ее титул и ей удалось остаться не узнанной.
— То-то мне показалось, что я видел ее в окне дома напротив эшафота, — скупо улыбнулся Конан, — и насколько щедро она вам заплатила за спасение моей шкуры?
— Более, чем щедро, поэтому я думаю, что половины, а то и всех своих приятелей я больше не увижу. Действительно, зачем рисковать жизнью, когда на вырученные от продажи вот такого камешка деньги, — он достал из нагрудного кармана рубин и показал его киммерийцу, — можно безбедно прожить всю оставшуюся жизнь.
— Сокровища Транникоса, — понимающе кивнул киммериец, — вот уж верно говорят, дальше положишь, ближе возьмешь.
— Ты о чем? — не понял пуантенец.
— Не важно, потом как — нибудь расскажу, — уклонился от ответа Конан, — ты лучше скажи, как найти твоих наемников, они, вижу, парни толковые и вполне еще могут понадобиться.
— Те, кто не захочет спокойной жизни, соберутся в условленном месте, а уж Паллантид найдет возможность связаться со мной, — беспечно махнул рукой Просперо. — Но честно говоря, меня больше беспокоит собственная судьба, ведь нам еще до границы Пуантена скакать и скакать.
— Кто такой Паллантид? — заинтересовался Конан.
— Видишь ли, — сказал Просперо, — с пятнадцати лет я служил пажем у владыки Пуантена графа Троцеро, моего дальнего родича, где и постиг азы воинского искусства. Но через три года заскучал и отпросился у графа отправиться повидать мир. Он не возражал. Побывал я в Офире, Кофе, Немедии и даже в Заморе, но мне там не особенно понравилось и я вернулся назад. Вот на службе у короля Аквилонии мы и познакомились с этим гирканцем. Только он служил в Черных Драконах, а я сотником в армии короля Вилера Третьего. Но, когда королем стал Нумедидес, у нас не заладилось с начальством, мы оба бросили службу, сколотили группу наемников и перешли на вольные хлеба… Однако, солнце уже клонится к западу, — взглянул он на небосклон, — пора продолжить путь.
— Ты прав, не будем терять времени! — похлопал тяжелой рукой жеребца по холке киммериец.
Они тронули коней и поскакали вперед размашистой рысью.
… Погоня настигла их утром третьего дня, когда до границы Пуантена оставалось всего четыре-пять лиг. Вначале они заметили далеко позади себя небольшое облачко пыли, которое постепенно разрасталось, закрывая горизонт. Скоро погоня приблизилась и можно было уже различить блеск стальных кирас и наконечников копий, от которых отражались солнечные зайчики. Час спустя преследующие их всадники были уже ближе чем в фарлонге от них, но впереди голубой лентой блеснула излучина Алиманы. Брод, насколько помнил Просперо, находился немного левее и он махнул Конану рукой, показывая, куда направить бег коня. Лошади беглецов, скакавшие без полноценного отдыха от Кордавы до границ Пуантена, сильно устали и погоня медленно, но неуклонно нагоняла их. Сейчас и киммерийца, и пуантенца можно было без труда достать из арбалетов, но командир отряда, молодой зингарец в стальной кирасе и в шляпе с плюмажем на голове, видимо, получил приказ взять преступников живыми, поэтому команды арбалетчикам не подавал.
Но вот показался брод. Просперо подстегнул своего коня и вынесся вперед. К его ужасу оказалось, что прошедшие недавно в верховьях реки дожди значительно повысили уровень воды в Алимане и теперь, чтобы переправиться вброд, нужно было перейти на шаг. Тем не менее, пуантенец не видел другого выхода, как попытаться форсировать реку, не очень широкую в этом месте. Конан подскакал к нему и, мгновенно оценив обстановку, направил коня в воду.