Громель, потеряв половину своего отряда, приказал отходить. Альбан не стал преследовать его, опасаясь засады, поэтому к обеду Громель уже прибыл в лагерь принца. Он обоснованно страшился гнева Нумитора, но тот, услышав о потерях, только махнул рукой.
— На войне без потерь не бывает, главное, теперь стало понятно, что мошенник разделил свою конницу на три части и отправил ее потрепать нам тылы и заодно нервы.
— Но, принц, — забеспокоился Громель, — они ведь могут перерезать нам пути снабжения провиантом и фуражом.
— Долго шататься тут они не смогут, неделю-другую не больше, — рассудительно заметил принц, — мы стянем все свои силы в лагерь и усилим охрану обоза арбалетчиками. А в сопровождение фуражирам выделим крупные подразделения войск. Нет худа без добра, может, хоть количество дезертиров сократится.
Принц, как в воду глядел. Повстанцы везде, где только замечали разбойников и дезертиров из Молниеносного легиона отлавливали их и тут же вешали, так что довольно скоро вдоль всех дорог, где они появлялись, на деревьях висели трупы — обильная пища для воронья. В нескольких селах повстанцам попались королевские сборщики податей, которых тоже вздернули на наспех сооруженных виселицах. Досталось и нескольким баронам, на которых указали местные крестьяне, как на ярых приспешников Нумедидеса и угнетателей народа.
Просперо удалось перерезать пути снабжения Молниеносного легиона, но главная цель — обоз принца, в котором скопились обширные запасы продовольствия, фуража, доспехов и оружия пока оказалась недосягаемой. Нумитор приказал оградить его рвом и обнести валом, поверх которого был выставлен частокол. На специально оборудованных площадках и в башенках, постоянно несли службу усиленные наряды арбалетчики. Атаковать обоз в лоб означало напрасно положить солдат. Просперо постоянно размышлял над тем, как решить эту задачу, но вдруг в одном селе, где он мимоходом приказал повесить королевских сборщиков податей, пуантенец узнал от старосты, что принц Нумитор прислал гонца с приказом отправить к нему несколько телег с провиантом и фуражом.
— А сколько телег надо выслать? — спросил он под влиянием внезапно пришедшей в голову мысли.
Староста пожал плечами.
— Сколько ни вышли, все мало, — тяжело вздохнул он.
— А сколько телег у тебя наберется?
— Да телег хоть сотню могу выслать, да где я возьму провизию и фураж, у самих ничего нет.
— Ладно, — распорядился Просперо, — готовь телеги. Их с полсотни понадобится, да пустых бочек побольше на них поставь. А на остальные телеги нагрузите побольше сена и соломы.
Староста хотел о чем-то спросить, но наткнувшись на взгляд Просперо поспешил выполнять команду. Пуантенец, тем временем, послал гонцов к Альбану и Рагномару, приказав обоим срочно прибыть к нему.
Объяснив им свой план, Просперо сказал:
— Твоя задача, Альбан, скрытно расположиться поближе к обозу. Когда мы откроем ворота, часть всадников должна ворваться в него и поджечь его со всех сторон. Вторую половину пошли на помощь Рагномару. А ты, Рагномар, держи под контролем ворота лагеря. Когда оттуда выйдут мечники и тяжелая конница, тебе придется какое-то время их удерживать. Мои же всадники займутся конями, которые выпасаются у лагеря и, покончив с этим делом, тоже придут вам на помощь.