Нергус стал над ним, потирая пострадавший в схватке с Конаном нос, который теперь приобрел еще более сильное сходство со свежевыкопанной картофелиной. Теи не менее, его голубые детские глаза светились удовлетворением:
-Х-хорошо д-дерешься, варвар. Д-давайте его на задний двор. Сильные руки воинов подхватили Конана и понесли его в правое крыло замка. Он закрыл глаза и предоставил времени на некоторое время замереть.
5. Пытка
Теперь он был надежно привязан спиной к высокому столбу и, казалось, лишен всякой возможности к сопротивлению. К тому же солнце светило Конану прямо в глаза. И все же положение не было безвыходным. К счастью, "надежно" понятие относительное. То, что воины посчитали мертвым узлом, для него, Конана, было вполне преодолимым препятствием на пути к свободе.
Некоторое серьезное усилие с его стороны - и эти веревки не выдержат. Так было часто, когда привязывали Конана. Оставалось только выждать для этого подходящий момент.
-Ты - конуриец, - не то вопросительно, не то утвердительно сказал Нергус, ткнув в него пальцем. Он стоял в нескольких шагах напротив и щурился с неприятным выражением в маленьких, частично заплывших жиром полудетских глазках. Он здорово действовал на нервы Конану.
-Я - киммериец, - неохотно поправил его Конан, окатив презрительным взглядом.
- К-конуриец, - упрямо сказал Нергус, по-бычьи замотав головой.
Конан с радостью бы придушил его, если бы у него были свободны руки. Не замечая нежного взора, направленного на его толстую шею, больше напоминающую свиную отбивную, Нергус расцвел в улыбке и несколько раз хлопнул в ладоши.
- Конуриец, конуриец, - радостно повторил он, - А т-теперь ты расскажешь н-нам все о себе, варвар!
Конан холодно приподнял правую бровь. Во-первых, чтобы называть его "варваром” у собеседника должны быть очень веские основания, а, во-вторых, он не собирался ничего говорить этой толстой обезьяна, с петушиным гребнем вместо волос.
Нергус, очевидно, не оценил всей выразительности его жеста и сказал:
- Н-ну д-давай, говори, - скрестил руки на груди и замер в ожидании речей Конана. За ним молчаливым полукругом расположились воины, дружно присевшие на землю после последних слов Нергуса. Тишина затянулась.
- Т-ты что, язык п-потерял? - недоуменно спросил, наконец, Нергус. - М-может, пока н-несли?..
- Не хочу, - невозмутимо ответил Конан, глядя мимо него, как сквозь пустое место.
- П-почему? - удивился, сбитый с толку Нергус.
-Просто не хочу.
-А м-может все-таки расскажешь? - с некоторой надеждой произнес тот, подходя поближе. - А то н-нам придется тебя п-пытать.
Вместо ответа Конан только пожал плечами. Кром и молния! Пытать? Его?! Кром разбери! Пусть попробует.
Лицо Нергуса, к которому все больше подходило сейчас звучное выражение "морда", окончательно вытянулось и стало похожим на перезрелую дыню.
-Н-ну ладно. Т-так, з-значит, пытать, - Нергус вытащил свой кривой меч и с каким-то непосредственным детским интересом медленно протянул его к грудной клетке киммерийца, - С-сначала к-кишочки выпустим...
Очевидно, подобная перспектива не прельстила Конана, потому что, внезапно извернувшись, он пнул Нергуса левой ногой и выбил у того оружие.
-В-вот ты какой. - отскочив в сторону, озадаченно протянул Нергус, потирая ушибленный бок, и нагнулся за мечом. В эту же секунду Конана осенила отличная идея. Набрав в легкие побольше воздуха, он заорал, что было мочи:
-Смотрите! К нам голые бабы идут!!!
Как по команде, все воины дружно отвернули головы назад, разыскивая вышеупомянутое удовольствие. Конан не стал дожидаться, прежде чем их оцепенение пройдет, и неповоротливые головы снова обратятся к нему. Изо всех сил он рванул веревки на себя, и те треснули, поддавшись его напору. Быстрым движением потерев занемевшие запястья, Конан приготовился было бежать, когда звучный голос за его спиной произнес:
6. Король Психов
- Конан из Киммерии!
Конан невольно обернулся на голос. Его обладатель стоял метрах в пяти от него, небрежно опираясь на длинный стальной посох, нестарый еще мужчина с гладким белым лицом, искривленным странной усмешкой. Он был закутан в просторную мантию, состоящую из двух половинок - черной и белой - ниспадающей до колена, на голове с небрежным лихачеством свисала набекрень золотая корона. За его спиной находилась группа телохранителей, по виду, самых могучих и здоровых воинов.