-Да.- кивнул Рашид,-чаще всего они встречаются в открытой степи, в лесу, в горах. Природа всех их мало изучена и. порой человек, оказавшийся в такой капсуле, не может найти из нее выход и остается там навсегда.
-Надеюсь, мы сумеем выбраться отсюда в свое время?- в голосе киммерийца явно прозвучала тревога.
-Не беспокойся, отсюда мы в любом случае выберемся. Но давай продолжим наш с тобой прерванный разговор относительно фатха.*
-Относительно чего?- удивленно спросил Конан
-Ну, о стержне, который ты выкрал из сокровищницы правителя Кутхемеса.
-А, ты имеешь в виду эту вещь?- Конан потянулся за своим поясом, расстегнул потайной карман с его внутренней стороны и показал стержень Рашиду.
-Да,- кивнул тот. -На самом деле это лишь часть, точнее половина фатхи. Нам нужно разыскать ее вторую половину. Тогда мы станем обладателями сокровищ, о которых я тебе говорил.
-Эй, полегче приятель, я своего согласия на поиски чего-то там никому не давал. Ты мне спас жизнь, я у тебя в долгу и, если этот стержень тебе нужен-бери его. Но на будущее у меня другие планы. Если мы доберемся до Пурушапура, я пристану к первому же торговому каравану и с ним возвращусь назад, если понадобится то через Вендию или Кхитай..
Рашид, продолжавший сидеть, опершись спиной о ствол пальмы, отрицательно покачал головой:
-Нет, уж лучше пусть он остается у тебя. У меня он уже был и я его не сберег.У тебя он надежнее сохранится. По крайней мере, пока мы не доберемся до Пурушапура. А там и продолжим наш разговор. Сейчас же, прежде всего, надо преодолеть эти проклятые пески.
-Ну, с запасами воды,-беспечно махнул рукой Конан,-пройти их сложно не будет, тем более раз тут через каждые пять лиг встречаются такие пещеры во времени.
-Я бы не стал так легко относиться к здешним пескам. Пять лиг-это не пять фарлангов, их нужно еще пройти. Мы сейчас по сути еще не углубились в пустыню, а находимся у ее края. Впереди нас ожидают песчаные бури, встречи со свирепыми пустынными гулями, песчаными ифритами и червями , да мало ли еще с какой нечистью, которая водится в этих безлюдных местах.
-Я еще не встречал такой нечисти, с которой бы не справился острый меч,- сказал Конан.-Хотя ты, конечно, прав путь предстоит нелегкий.
Действительно, возвратясь на следующее утро в свое время, в проклятую красную пустыню, Конан почувствовал, что, чем дальше, тем идти становится труднее. Чудовищный зной, казалось, еще усилился, хотя это было вряд ли возможно, он и так достиг своего пика. Барханы становились все выше, а бока их круче. Красный песок отражался на небосклоне багровыми проблесками, словно полыхание зарниц. От хронокапсулы они прошли всего пол-лиги, а солнце уже поднялось высоко в зенит. Внезапно конь, на котором ехал Рашид, повернул голову и, как показалось киммерийцу произнес какую-то короткую фразу. "Кажется от жары я схожу с ума,- даже потряс тот головой,-уже мерещится всякая чушь!"
Однако, он еще больше удивился, когда услышал слова Рашида:
-Спасибо, я сам уже заметил! Здесь и переждем.
-Ты это о чем? - не понял Конан.
-Вон там на горизонте,- указал тот рукой куда-то вдаль,- видишь едва заметное облачко?
-Вижу,-пригляделся киммериец,-ну и что?
-Надвигается ядовитый песок, самум! Делаем здесь остановку и постараемся переждать бурю.
-Да ведь это облачко еще очень далеко! Мы вполне можем успеть дойти до следующей дыры во времени.
-Нет,-ответил Рашид, спешиваясь. - Не успеем, самум, как шторм на море, налетает с ужасающей быстротой.
Конь без команды лег на горячий песок с пологой стороны крутого бархана,-хоть слабой,но все же защитой от ветра. Рашид, достав откуда-то из переметной сумы кусок белой материи, плотно обмотал ему голову. Второй такой же кусок он протянул Конану.
-Ложись под брюхо моему жеребцу,- с нескрываемой тревогой сказал он,- и обмотай этой материей себе голову. Я лягу рядом. Если ты веришь в кого-то из богов-молись о спасении!
-Кром, если и услышит мою молитву, то уж на его помощь рассчитывать точно не стоит,- буркнул в ответ варвар, наблюдая, как еще совсем недавно невзрачное облачко за считанные минуты превратилось в огромную черную тучу, стремительно надвигавшуюся на них из самого центра пустыни. Резкий порыв раскаленного ветра уже донес до них изрядную порцию мельчайшего, как растертая пыль, песка.
Прижавшись друг к другу и уткнувшись головами в живот коня, Рашид и Конан в мгновение ока были засыпаны целой лавиной внезапно обрушившегося на них горячего песка. Дышать сразу стало тяжело, мельчайшие частицы пыли просачивалась в горло даже сквозь плотную ткань. Вскоре киммерийцу стало не хватать воздуха, его дыхание стало судорожным, как у вытащенной из воды рыбы. Сквозь толщу песка, которым их засыпало, даже дикий вой ветра доносился приглушенно, а затем и вовсе утих. Сколько времени продолжалась эта песчаная буря, Конан потом определить так и не смог, но по всей видимости, не очень долго. Он только почувствовал, как неподвижно лежавший конь, зашевелился, а затем поднялся на ноги, частично освободив его и Рашида от навалившегося на них песка. Почувствовав, что голова и руки у них свободны, оба уже без особого труда откопали себя и встали на ноги. Бросив взгляд вверх, Конан увидел, что солнце начало свой путь к закату. Знакомый ландшафт пустыне резко изменился, самум развеял прежние барханы, образовав на их месте новые.
-Нельзя терять времени,- услышал он голос Рашида, -нам нужно торопиться достичь следующей хронокапсулы. Самум разворотил убежища свирепых гулей, они сейчас начнут бродить по пустыне, выискивая свои жертвы.
Но несмотря на опасения Рашида, до следующей хронокапсулы они добрались без приключений. Здесь, правда, вместо ручья Конан увидел небольшое озерцо, поросшее густым кустарником, но вода в нем была такой же чистой и прозрачной, как и в ручье, и прекрасно утоляла жажду. Искупавшись и тщательно смыв со своих тел следы самума, путники приступили к трапезе. Рашид, в отличие от киммерийца к походу через пустыню подготовился хорошо. В его переметных сумах нашелся приличный кусок копченого окорока,лепешки, чеснок, лук и даже сушеные фрукты: финики, инжир, изюм.После того, как первый голод был утолен, откуда-то появился и объемистый бурдюк прекрасного аргосского вина.
Словно по негласной договоренности оба избегали касаться темы рубинового стержня или фатхи, как называл его Рашид, ограничиваясь беседой о достопримечательностях хайборийских государств. Как выяснилось, обоим приходилось бывать в Немедии, Коринфии, Заморе и Туране, но Конан, несмотря на молодость, одно время был главой пиратов Черного побережья, о чем он,правда, предпочел умолчать. Ращид же особенно восторгался Аквилонией, называя ее "драгоценной блистающей жемчужиной" среди всех стран Хайбории. Конан, молча слушавший его, вдруг сам не зная зачем, произнес: