9
возможно, будет лучше сделать так, или парни могут навлечь на себя слишком
большие неприятности.
- Наши парни? - Рулвио мигнул. - Да поскольку ведь такие честные
товарищи будут, конечно, повиноваться каждому местному закону и соблюдать
каждый ветхий обычай.
Он указал на группу громко считающих, нетрезвых жуликов, которые
прекратили игру в кости и начали обмениваться ударами.
- Фензини, ты тупица! - прокричал Рулвио. - Используйте подточенные
кости в играх с честным народом, а не со своими шегутными помощниками!
Он повернулся к Конану, неодобрительно ворча.
- Я должен прервать это прежде, чем кто-то разобьет череп.
Он хрустнул своими суставами, поднимаясь с деревянной корзины, которая
заменяла ему лавку, и направился к ссорящимся.
Конан покачал головой, хотя был не слишком удивлен отсутствием
энтузиазма Рулвио по поводу отправки в Шем. Однако киммериец лично собирался
увидеть, могла ли карта открыть хранилище сокровища, которое в течение многих
столетий ускользнуло от охотников за драгоценностями. Много раз он
единолично захватил запасы богатства, самое существование которого насмехалось
над другими. И он знал хорошо, что несколько ночей кутежа закончатся
неизбежно. После месяцев в море, он радовался поездке через пышную винную
страну Шема. Если он станет богатым там, то сможет передать « Ястреба» Рулвио
и жить как король, воздерживаясь от образа жизни флибустьера, бывало
голодающего ни одну неделю, но и последующие.
Он поместил пергамент в жилет и взял чашу пива и стал пить, пока не допил
до дна. Усмехаясь, он поднялся и приблизился к толпе дерущихся, нанося удары
кулаком, пиная пиратов, в драке, охватившей всю таверну. Он отклонился от
летящего глиняного кувшина, избежал плохо нанесенного удара, и начал
вытягивать своих опьяненных парней один за другим из путаницы крутящихся
членов.
2. Ножи из темноты
Через тонкую завесу облаков лунный свет мерцал на слегка колеблющихся
водах, мягко колышущихся в доках Meссaнтии. Столица Aргoса, признаваемая
королевой морских портов Хайбории всеми, кроме конкурента Зингары, спокойно
спала под одеялом ночи.
В темноте между заходом луны и восходом солнца, даже самые
выносливые кутилы храпели в койках или растянувшись на булыжниках
переулков. Многие валялись лицом вниз на грязных этажах гостиниц или таверн.
Несмотря на обветшавшие здания, Meссантия наслаждалась репутацией
самого безопасного среди городов. Сознательные часовые равномерно
патрулировали даже самые темные из улиц. Одинокая женщина могла шагать
улицами Meссaнтии без боязни даже ночью. Конечно, такая безопасность имела
10
свою цену, поскольку по законам короля Mилo взыскивали серьезные штрафы с
тех, кто нарушил комендантский час города.
Сложная система правосудия Meссaнтии никогда не приветствовала тех, кто
передвигался по улицам в запрещённое время или не обладал установленными
документами. Несомненно, некоторые инициативные часовые принимали деньги
вместо документов. Koрaлo, заступивший на дежурство, был таким человеком.
Его хорошо сотканный серебряно-синий плащ указывал на его статус
командующего юго-восточного квартала города. Через четырнадцать лет лояльной
службы он собрал больше богатства, чем многие торговцы Meссaнтии заработали
за целую жизнь. Он также приобрел вкус к дорогим Kирoсским винам, огромный
игорный долг, и аппетиты к экзотическим удовольствиям плоти, стоящим намного
больше, чем самое редкое вино. Независимо от того, сколько золота он собирал,
оно стремительно уменьшалось, растекаясь между его жирными пальцами. Голова
Koрaлo и живот все еще болели от излишков прошлой ночи. Его настроение было
столь же противно, как привкус во рту, поскольку он вёл своих троих мужчин в
обычном патруле по территории, известной как Причал Контрабандиста. Это был
самый юго-восточным из портов города, в районе, самым отдалённым от центра
Meссaнтии.
Суда, перевозя разнообразные и часто нелегальные товары,
пришвартовывались в юго-восточном порту, где они надеялись избежать внимания
трудолюбивых сборщиков налогов Mилo. В обычный день пирс был рассадником
активной деятельности, но в это время суток, как знал Koрaлo, спят даже