Когда они достигли рощи, увенчивавшей низкий горный хребет, солнце окрасило облака в цвета апельсина и фиалки. У основания горного хребта раскинувшаяся долина устроилась в вырисовывающихся тенях сумрака. Торговый маршрут, проходящий через неё, фактически был ложем давно иссякшей реки.
Они следовали по нему на север, пока небо не стемнело от голубого до темно- синего.
— Вархия, — Конан объявил, кивая на появившиеся впереди постройки. Он путешествовал здесь несколько лет назад, и между появлениями, место изменилось незначительно. Оно было большим для деревни; некоторые, возможно, назвали бы его маленьким городом. Но Конан знал из опыта, что никакие стражники или солдаты от Гхаза не жили в пределах его досягаемости. Как во многих отдаленных местностях, мускулы или сталь были своими единственными законами. Киммериец находил эту особенность приятной, но считал уместным несколько слов предостережения.
— Оставьте свои королевские замашки и слова здесь, — он советовал столь же нейтральным тоном, какого мог достичь. — Чтобы Вы не привлекли слишком большое внимание, и позвольте мне торговаться за нашу комнату и питание.
Он поглядел на ее одеяние и немного поскреб подбородок.
— В этом виде Вы выглядите слишком миловидно, чтобы пройти незамечено в «Закопченном Борове». Было лучше для Вас изобразить из себя наемницу, чем проститутку.
— Проститутка! Никакого богатства в мире не хватило бы за меня! — Нет у Вас каких-нибудь навыков владения мечом или кинжалом? — прервал Конан.
Кайланна впилась в него взглядом, но кивнула.
— Моим сестрам и мне преподавали основы для защиты нашей чести от хулиганов, подобных тебе! — Хорошо.
Конан взял короткий меч ассири, привязанный к лошади, украденной ими с лагерной стоянки. Он подвязал его ремень, чтобы соответствовать тонкой талии Кайланны.
— Подвяжите это и носите открыто кинжал расположив поудобнее. Также измажьтесь грязью.
Конан вонзил остриё меча в струпья на ноге, пока тонкая струйка крови не хлынула.
— Измажьте этим Ваши одежды и Ваши лезвия.
Заморийка следила за ним с сомнениями, но исполнила, что он предложил.
Когда она наклонялась из своего седла, то ловко использовала свой кинжал и открыла рану Конана шире, морща нос в отвращении, когда размазывала кровь руками.
— Для наглядности, — сказала она с прямым лицом, глядя на сжатую челюсть Конана.
— Не используйте свое реальное имя здесь, — сказал Конан. — В Вархии Вы…
— Лисса.
Конан пожал плечами.
— Как Вам нравится. Лучше сказать, что Вы — заморийка, в любом случае, как соответствует Вашему акценту.
— Почему не Лисса из Офира? — она спросила на прекрасном офирском. — Или Лисса из Немедии? — добавила Кайланна, на сей раз на немедийском с недостатком, вроде диалекта столицы Белверуса, подражая её уроженке.
Впечатленный, Конан сложил руки на груди и удивленно улыбнулся.
— Кажется, что часть золота короля Тиридатеса текла в кошельки прекрасных наставников не зря! — он грохотал. — Почему не Лисса из Офира, тогда? Лучше, если мы не будем говорить ни с кем вообще, но если придётся, то вероятно мы избежим внимания. Позвольте надеяться, что владелец гостиницы в «Закопченном Борове» забыл меня. Какой дебош я произвёл там! Кром должен остаться доволен Конаном киммерийцем.
Их лошади пронеслись вдоль камней старого русла реки и переносили их к предместьям Вархии. Прохладный, нежный ветер ласкал их, когда они пересекали пышную долину, и песни бесчисленных птиц придавал веселый аспект закату. Все же ни бриз, ни пение птиц не могли успокоить вялое беспокойство Конана об их невидимом последователе.
Когда они приблизились к предместьям Вархии, три смуглых мужчины поднялись с рубленой деревянной скамьи. Двое вставших наклонились и дважды сильно стукнули топорами и посмотрели на Конана и Кайланну с явным подозрением. Третий, бывший на голову и плечи выше других, достал палаш из ножен. Он вступил в широкую полосу грязи, держа меч низко, но в готовности.
Луч уменьшающегося солнечного света придавал злонамеренный свет его темным глазам.
— Не обращайте внимание на них, — Конан шепнул Кайланне, теперь ехавшей около него.
Пальцы киммерийца сжали рукоятку своего меча, который он позаимствовал у ассири, и его жестокие синие глаза встретились с подобными у высокого шемита. Он не замедлял свою лошадь.
— Натяните узды, незнакомцы, — сказал шемит тоном, уверенным, но вежливым.
— Было лучше, что вы вернулись и не заезжали в Вархию.