Чешуйчатая морда появилась из щели в стене, высунув язык, в форме вилки, блестя мерцающими глазами. Когда змея скользила вперед, её голова, увенчанная капюшоном, широко открыла ядовитый рот. Скорпион не заметил гибели, приближающейся к нему. Он был повержен и умер спустя несколько моментов от вонзившихся ядовитых клыков. Если бы кобра походила на других ее вида, она тогда съела бы свою добычу, но вместо этого, она скользила мимо, устраивая свои кольца на камнях перед троном Toт-Амона.
Её радужная форма начали раздуваться, расширяя капюшон и вытягиваясь, пока не поднялась выше неподвижного стигийца. Тело было теперь столь же толстым как талия человека, угрожающие глаза такого размера, как яйца куриц.
Темно-красный язык щелкнул в воздухе, когда рот открылся.
— Услышь меня, мой слуга, — она шипела, проявляя резкий архаичный стигийский язык, голосом, шелестящим как пересохшие, раздутые листья через холодный камень.
Туманная пелена в глазах Toт-Амона отступила, и проблески осмысленности медленно вновь появлялись в его чернильных зрачках. Если он был поражен угрожающим появлением перед ним, он не подал знака, сохраняя возможно сжимание пальцев на каменных подлокотниках его трона. Но посещения были редки, и это внезапное появление грызло его ум. Он не мог не соединить это с неизбежными событиями в нифийской пустыне, куда он проектировал свой ka. Teвек Тул был самым эффективным в выполнении его поручения.
— Отец Сет, мой Повелитель! — Он склонил свою голову в почтении. — Какую услугу ваш не достойный фаворит может оказать Вам? — Ты служил мне хорошо и искренне, или нет? Toт-Амон покачал головой.
— Никогда не буду я отдыхать, мой Повелитель, пока Ваши планы повергнуть проклятого Митру не сбудутся.
— Поскольку я наградил тебя темной энергией для твоих деяний, и продлил жизнь, дольше обычной для смертных вашего вида, — свистящий голос повысился, внезапно став сердитым. — Все же ты, вероятно, жаждешь большего! Знай, в самых черных глубинах твоих мыслей, что ты не можешь скрыть что-то от своего Бога? Toт-Амон переместился неловко на своем каменном троне. Незнакомое ощущение, пробежавшее вниз по его спине, было страхом…, он вызвал недовольство Сета.
— Я прошу Вас, моего повелителя, сказать мне: какое одно не достойное усилие вызвало у Вас гнев? — Твой голод для большей власти может свалить тебя, жадный. Если ты хочешь, в своем невежестве не зная его природы, согнуть Зловещего древнего Бога к своим целям, он может поглотить тебя. Почему ты сначала не посоветовался со своим повелителем прежде, чем ты предпринял операцию такого значения? — Бог Ужаса, но я желаю далее объяснить Вам причину, которая стала моей целью, и жизнью посвященной Вам для обладания кое-чем.
Шарообразные глаза змеи вспыхнули.
— Что ты знаешь о цели? Ты считаешь себя богом? Я — твой Бог и Повелитель, и именно я определю твою цель! Знай, когда-либо сделанное тобой колдовство я определял быть выполненным, и тем ты мной ограничен лучше всего. Твоя жадность обладания отвлекала тебя от более срочной задачи.
Toт-Амон решил, что дальнейшие попытки объяснить его действия только продлят это посещение. И никакой человек, даже стигийский принц магов, не желал долго остаться в присутствии одного из появлений Бога Змея. Кроме того, он не мог отрицать, что появление Teвека разрушило сложную и отнимающую много времени волшебную операцию, которая была в стадии реализации в течение некоторого времени. Хотя он попытался возобновить это немедленно после отбытия Teвека, исполнение ритуала напрямую потерпело неудачу. Он бы начал его снова, но появление некроманта вызвало прерывание заклятия, которое нельзя было соткать снова, пока звезды не займут соответствующее положение.
— Потрачены впустую все твои усилия, все. Зловещий древний Бог — ничто, неодушевленная глыба без одного вопроса не осведомленного о его истинном имени. И никакой свиток, дощечка, или фолиант не содержат шесть частей его истинного названия. Сам вызов Хаоса, по его самой природе, бросает вызов привычным методам, которые смертные силились разработать, чтобы сделать запись таких деталей. Нет, только три из его частей могут быть произнесены, и они не известны ни одному, кроме первосвященников Нифии и одному давно-мертвому военачальнику Ахерона, которого поглотило в том же самом песчаном шторме, похоронившем Зловещего древнего Бога. Даже твой Повелитель не знает другие три имени.
Toт-Амон был озадачен этим. Его драгоценные Тайны Ахерона, хотя полуобугленые, отметили три из имен бога. Это было создано непосредственно Ксалтотуном, украдено Toт-Амоном за громадную цену у главы гильдии Воров в Мессантии. Добытые им писания были уникальными и мощными, и время от времени непонятными.