- Ты определенно не ребенок, Йондра. Нет, конечно. Но все же тебе надо вернуться.
Йондра бросила быстрый взгляд на Конана. Неожиданно она стала мягче, голос сделался томным:
- Да, я не ребенок, Зафанид. Возможно, мы могли бы обсудить мои планы. Наедине в моем шатре.
Удивление на лице Зафанида сменилось выражением удовольствия.
- Конечно, - сказал он с масленой улыбкой. - Давай... обсудим твое будущее.
На лице Арвания можно было увидеть смесь отчаяния и ярости, когда он смотрел, как эта пара уходит в алый шатер. Конан просто набрал горсть камешков и принялся кидать их по одному вниз с холма. Телад сел на корточки рядом.
- Опять неприятности, киммериец, - сказал бритоголовый, - и я начинаю сомневаться, стоишь ли ты этого.
- При чем здесь я? - спросил спокойно Конан.
- Она делает это из-за тебя, глупый ты северянин.
- Она выбирает сама. - Он не мог признаться даже себе, что это заигрывание с Зафанидом ему тоже не нравится. - Она не первая женщина, выбравшая мужчину из-за богатства и титула.
- Но она не простая женщина. Я служил ей с тех пор, когда она была еще ребенком, и говорю тебе, что ты первый мужчина, бывший в ее постели.
- Я знаю, - сказал Конан, скрипнув зубами.
Он не привык к тому, чтобы женщины его отвергали, ему это не нравилось, и он не хотел об этом говорить.
Из шатра донесся женский крик, и киммериец бросил еще один камешек. Губ его коснулась едва заметная улыбка. Арваний сделал шаг в сторону шатра, но затем остановился в нерешительности. Тамира, сидевшая у шатра, бросила беспокойный взгляд на Конана. Весь лагерь замер от неожиданности. Раздался еще один крик.
Телад вскочил на ноги, но Конан поймал охотника за руку.
- Посмотрю, нужна ли ей помощь, - сказал киммериец, выбросив горсть камней. Несмотря на спокойный тон его слов, первые шаги киммерийца были быстрыми, а когда он приблизился к шатру, ноги его уже перешли на бег.
Когда Конан нырнул под полог, все стало ясно. Йондра боролась среди подушек, ее платье было задрано выше округлых бедер, длинные ноги бились в воздухе, в то время как Зафанид уже почти лег на нее и теперь пытался снять свои штаны и осыпал поцелуями ее лицо. Кулачки княжны беспомощно колотили по спине и бокам генерала.
Рыча, Конан схватил воина за ворот золоченой кольчуги и сзади за штаны и поднял в воздух. Зафанид вскрикнул, затем начал ругаться и дергаться, хватаясь за саблю, но огромный киммериец легко отнес его к выходу и выбросил, как мешок, из шатра.
Конан задержался на мгновение, чтобы убедиться в том, что Йондра невредима. Украшения ее были разбросаны на подушках, платье было порвано и открывало одно плечо, но княжна испытывала скорее гнев, чем боль, одергивая шелковый подол. Затем киммериец последовал из шатра за Зафанидом. Генерал уже встал на колено, рот его кривился от ярости, и он выхватил саблю, когда появился Конан. Киммериец пнул его ногой. Разукрашенная сабля полетела в сторону, Зафанид вскрикнул и схватился за кисть. Крик затих, когда кончик меча коснулся горла генерала.
- Остановись! - крикнула Йондра. - Конан, убери меч!
Конан медленно опустил клинок, но не вложил его в ножны. Обида была нанесена ей, и, по убеждению Конана, ее правом было распоряжаться жизнью Зафанида. Но он не спрячет оружия до тех пор, пока этот человек не будет мертв или не уйдет.
- Я доберусь до твоей головы, варвар, - прорычал Зафанид, с трудом поднимаясь на ноги. - Ты узнаешь, что бывает с теми, кто поднимает руку на заморийского князя.
- Тогда ты узнаешь, что бывает с теми, кто пытается... пытается грубо обращаться с заморийской княжной, - холодно произнесла Йондра. - Берегись, Зафанид, ибо тебя постигнет та же судьба, что и Конана, и выбор за тобой.
Зафанид выпучил глаза, и из уголка рта потекла слюна.
- Выдвигай какие хочешь обвинения, бритунийская потаскуха. В Заморе все знают, что ты тащишь мужчину к себе в постель, прежде чем принять его на службу охотником. Кто поверит, что такой, как я, прикоснется к такой девке, к такому куску...
Его слова повисли в воздухе, и он отпрянул, когда Конан снова поднял меч, но Йондра схватила массивную руку киммерийца, хотя и не могла обхватить ее пальцами обеих рук.
- Подожди, Конан, - сказала она нетвердым голосом. - Выбирай, Зафанид.
Смуглый генерал растер на подбородке слюну обратной стороной ладони и отрывисто кивнул.
- Это ты сделала выбор, Йондра. Оставь себе своего дикаря-любовника. Иди в горы и найди себе горца. - Прошагав до того места, где валялась его разукрашенная сабля, он схватил ее и всадил в ножны у себя на боку.- По мне, так можешь прямо отправиться в Девятый ад Зандру!
Конан довольно смотрел, как генерал гордо шагал к своей лошади. Зафанид может попытаться бросить Йондру на произвол судьбы, но слишком многие из его солдат знают, что он нашел ее. Попытку изнасилования легко можно скрыть особенно если другие аристократы думают о Йондре так же, как и генерал, - но то, что он не смог удержать женщину от попытки войти в горы, действительно выставляет его мужское достоинство в невыгодном свете. По крайней мере, так, считал Конан, воспримет это происшествие человек из круга Зафанида. Конан чувствовал, что с полной уверенностью может поспорить о том, что завтра явится войско с приказом доставить охотничью партию в Шадизар, не слушая того, что будет говорить Йондра.
Когда Зафанид и его знаменосец скакали с холма, к алому шатру подошел Арваний, и манера поведения его была одновременно и хвастливой и робкой.
- Моя госпожа, - сказал он басом, - если ты прикажешь, я возьму людей и сделаю так, что князь Зафанид не переживет этой ночи.
- Если я прикажу, - ответила Йондра ледяным тоном, - ты прокрадешься ночью и убьешь Зафанида. Конан не дожидался моего приказа. Он встал перед Зафанидом открыто, не боясь последствий.
- Моя госпожа, я... я умру за тебя. Я живу лишь ради тебя.
Йондра повернулась спиной к объятому страстью охотнику. Глазами она уперлась в широкую грудь Конана, будто боясь встретиться с ним взглядом.
- У тебя появляется привычка спасать меня, - сказала она тихо. - Я не вижу причин, по которым мы и дальше должны спать отдельно.
Арваний громко проскрипел зубами.
Конан ничего не ответил. Если его мысли о Зафаниде верны, то ему следует убраться из лагеря еще до исхода ночи, поскольку приказ генерала наверняка будет предусматривать смерть одного грубого северянина. Кроме того, он уже собрался уходить с Тамирой. Чтобы покинуть постель Йондры, потребуется давать нежелательные объяснения.
Высокая аристократка с дрожью вобрала в грудь воздух:
- Я не потаскуха из таверны, чтобы играть со мной. Я хочу получить ответ сейчас.
- Я не ради игры не сплю с тобой, - начал он осторожно и выругал себя за неумение быть дипломатом, когда увидел, что подбородок ее поднялся, а взгляд вспыхнул. - Давай не будем ссориться,- добавил он быстро,- пройдут еще дни, пока раненые вернут себе силы. Это должны быть дни отдыха и удовольствия. - , - добавил он про себя, но его надежду разрушил ее презрительный смех:
- Как ты можешь быть так глуп? Зафанида будет мучить мысль о своих мужском достоинстве и чести, которые он потерял здесь, затем он будет убеждать себя, что сможет избежать обвинений, которые я могу предъявить. Завтра явятся еще солдаты, Конан, без сомнения с приказом доставить меня назад в цепях, если я не пойду по-другому. Но им придется искать меня в горах. - Вдруг лицо ее сделалось спокойнее, а голос тверже. - Ведь ты не настолько глуп. Ты так же, как и я, понимаешь, что солдаты вернутся. Ты бы хотел подождать и посмотреть, как меня, будто сверток, увозят в Шадизар. Уходи, раз ты боишься гор. Уходи! Мне все равно! - Так же неожиданно, как она в свое время повернулась спиной к Арванию, теперь она снова обратилась лицом к распорядителю охотой: - Я собираюсь двинуться с первыми лучами, сказала она человеку с орлиным носом, - и идти быстро. Весь груз должен быть брошен, кроме того, что могут нести вьючные животные. Раненые, все, кто не может быть посажен верхом, должны вернуться вместе с повозками и быками. Их след, возможно, смутит на некоторое время Зафанида...