И Ай-Берек, и Орландар подавленно молчали.
— Все ошибались от незнания,— вдруг подала голос Минолия.— Виноваты все… и никто. Что сделано, то сделано. И если мы еще в состоянии исправить положение, то нужно решить, как это сделать. А уж справедливости можно поискать и потом.
— «Дважды убить мертвого», — задумчиво проговорил Конан.— Ты думаешь, колдун, это про меня?
— Да, варвар.
— Ты думаешь, Амин ожил?
— Да, варвар.
— Ты думаешь, я должен еще раз убить его?
— Да, варвар.
— Ты думаешь, тогда все кончится?
— Да, варвар.
— Ты знаешь, как его убить?
— Нет, варвар.
Киммериец невесело рассмеялся.
— Ненавижу колдунов, магов и прочих волшебников! Сначала заварят кашу, а я потом расхлебывай…
— Амин действительно жив,— вдруг несмело произнесла Минолия.— Я видела его. Он… он преобразился. И слился с этой черной гадостью, что затопляет город.
После небольшой паузы Конан хлопнул себя ладонями по коленям и громко произнес:
— Ну, раз, кроме меня, больше некому спасать мир, то, так уж и быть, спасу. В очередной раз. Надеюсь, кто-нибудь да помянет и мое имя спустя эдак три-четыре тысченки лет… Колдунишка задрипанный, ты хоть знаешь, где прячется этот пока еще единожды мертвый Амин?
— Нет,варвар.
— Конечно. Дурацкий вопрос. Откуда тебе знать… Кром великий, ведь все самому приходится делать!
— Вы забыли о Шлеме,— несмело вставил Орландар.— Возможно, с его помощью и удастся одолеть Амина…
— У нас нет Шлема и нет времени на его поиски. Плевать. Сами справимся.— Конан упруго вскочил на ноги, будто и не устал вовсе, и сунул меч в ножны.— В общем, так, мои справедливые друзья. Сейчас мы выходим отсюда и движемся к городской стене — бегом, пока черное дерьмо не нагнало нас. Если кто отстанет, ждать не будем: не до того. Сами выбирайтесь. Затем лезем на стену и оттуда смотрим, что и как. И где наш воскресший друг. А там…
Он внезапно умолк, прислушавшись. Остальные замерли, также напрягая слух. Но вокруг по-прежнему царила тишина; потом одновременно раздались два скрежещущих звука: это Конан; заскрипев зубами от досады, с лязгом вытащил свой меч из ножен.
— В задние комнаты. Быстро. Если что, уходите через кухню. Ну!..
Его спутники поспешно, все еще не понимая, что происходит, двинулись к темнеющей позади стойки двери на кухню. А потом и они услышали: снаружи, совсем рядом раздался дробный топот, будто десятка солдат марширует по улице мертвого города. Люди замерли. Конан, стоя с мечом наизготовку, почувствовал, как по лицу течет холодный пот, однако не было возможности стереть его. Весь он превратился в комок напряженных нервов, готовый тут же броситься в бой — пусть даже с самим Верховным Демоном, ежели такой существует и отважится принять вызов… Но как не вовремя, Бел побери, как не вовремя!
Вот шаги приблизились… затихли… кто-то пнул заложенную дверь… не поддается… толкнул плечом… упал… с трудом встал на ноги…
И зло просипел, запинаясь:
— И здесь заперто! Без-здельники… У меня в горле перле… перлесохл… Короче, ребята, ломай.
На вход обрушился сокрушительный удар, и с той стороны, где укрылись беглецы, в образовавшуюся в дубовых досках щель просунулся краешек бронзовой секиры. Следом за первым последовал второй удар, потом еще и еще… Брешь в двери все ширилась.
Минолия зажала себе рот обеими руками, чтобы не завизжать от ужаса, амазонка выхватила саблю, готовая к бою насмерть, Ай-Берек, шепотом произнеся несколько магических Слов, воздел руки к потолку, решив израсходовать весь свой оставшийся запас магической силы на борьбу с беспощадным врагом, Орлан-дар съежился за их спинами, а Конан…
А Конан бессильно опустился на пол. Меч выпал из его ослабевших пальцев, и все увидели, что тело его сотрясают конвульсии.
Одна из петель двери, не выдержав напора, слетела. Вторая — последняя — еще держалась.
— Конан! — крикнула амазонка.— Конан! Встань, воин!
Конан откинулся на спину, из горла доносились булькающие звуки, словно агония душила его.
— Конан!..
Безрезультатно.
— Конец…— прошептал Орландар.
Тут дверь рухнула, и в кабак ворвалась ватага чудовищ, вооруженных бронзовыми секирами и деревянными щитами. Они слаженно распределились вдоль стен трактира, заняв круговую оборону, и воинственно выставили перед собой секиры. А следом за ними в «Бронзовый шлем» ввалился высокий, неимоверно худой человек, чью голову украшал лихо заломленный набекрень Шлем.
— О, мужики! — заплетающимся языком произнес он, устремляя осоловевший взор в сторону Минолии и амазонки и старательно пытаясь сосредоточить взгляд, но зрачки глаз, предательски то разъезжались к вискам, то скатывались к самой переносице. Потом он почти упал. Но удержался.— Наливают здесь доброп…п… п… порядоч… ным гражданам, или как?
И тут Конан, все еще сидящий на земляном полу питейного заведения, разразился совершенно безумным смехом.
— Что все это значит? — увидев, что никто не собирается их рубить на куски, шепотом поинтересовался сбитый с толку Орландар.
— Это значит…— простонал, не в силах унять хохот, киммериец.— Ох… Это значит — Фагнир…
В этот момент приказчик купца Махара и обладатель могущественного Шлема с громким шумом повалился на грязный пол.
— И этому человеку ты доверил Шлем! — хохотнула амазонка, когда Конан закончил объяснять, кто такой Фагнир, и предложил план действий.
Киммериец пожал плечами.
— Ну, я ж не знал, что шлем — это Шлем… Между прочим, могла бы меня и предупредить.
— Между прочим, я в это время принимала ванну.
Минолия с ужасом косилась на Древних Воинов.
— Почему… почему они на нас не нападают? — прошептала она.—Почему вы сами не убьете их?..
Никто не обратил на нее внимания. Ай-Берек задумчиво посмотрел на мирно храпящего под скамьей приказчика купца Махара.
— Думаешь, это поможет? — с сомнением спросил он.
— Понятия не имею,— честно ответил Конан.— Но, как видишь, уродцы нас пока не трогают. А в пути, глядишь, и спасут от этого черного дерьма, что пожирает город.
Действительно, шестеро образин с секирами как выстроились вдоль стен питейного заведения, так с тех пор и не шевелились, будто почетный караул возле смертного одра покойного монарха; взгляд их остекленевших глаз был тупым и застывшим, как у кукол, ч «Покойный монарх» в это время беззастенчиво спал, распространяя вокруг себя ароматы разнообразнейших виноградных вин.
— Тот, кто обладает Шлемом, обладает и властью над Древними,— шепотом произнес Орландар.— Какая мощь… И в таких руках…
— Да уж,— согласился Конан.— Шлем, за которым гоняются все Черные Силы — на проспиртованной головенке пропойцы. Было бы очень смешно… в другом месте. Но как бедняга Фагнир оказался здесь?
— Просто искал ближайшее место, где можно спокойно выпить,— ответила амазонка и грустно улыбнулась.— О, эти мужчины! Мир рушится, а он слоняется по гибнущему городу в поисках открытой пивнушки и даже не подозревает, что на его голове — ключ к спасению…
— Он не просто искал пивнушку,— возразил Ай-Берек.— Его вела рука Провидения. Не случайно все мы — Конан, способный убить мертвого дважды, я, способный в меру своих слабых сил помочь ему, ты, Орлан-пар, знающий все о Шлеме, и сам Шлем оказались в этом заведении — так же неслучайно названном «Бронзовый шлем». Боги дают нам понять, что еще не все потеряно, что у нас еще есть возможность спасти мир… И мы обязаны этой возможностью воспользоваться.
— Так давайте же воспользуемся, а не будем тут переливать из пустого в порожнее,— раздраженно бросила амазонка.
— Орландар, надевай Шлем,— приказал Ай-Берек.— Ты тут единственный, кто знает, как им пользоваться.
— Я? Я не знаю — как…— поднял брови Магистр.— Мне всего-навсего известно, что именно с помощью Шлема можно повелевать Древними…
— Вот и повелевай. Прикажи им охранять нас на пути к городской стене,— поддержал колдуна киммериец.