— У нас немного времени. Девушка умирает.
Киммериец колебался. Его варварские, непритуплённые цивилизацией инстинкты также утверждали, что около Митанни нетерпеливо похаживает смерть, да и Зурну постепенно становилось всё хуже. Но просто он ощущал, что незнакомка сказала ему не всё.
— Меня зовут Кинна. Я — целительница, — добавила она, словно прочтя его мысли.
— Как ты узнала…
— На вопросы и ответы у нас ещё будет много времени, — произнесла женщина нетерпеливо и посмотрела в ту сторону, где лежала Митанни.
— Тогда ты будешь должна мне, а я не забуду, — проворчал Конан. — Ты спасёшь её? — произнёс он вдруг с явной озабоченностью в голосе.
— Я сделаю всё, что будет в моих силах. — Без дальнейших слов она обошла вокруг дикаря и, не обращая внимания на удивлённые возгласы и вопросы, склонилась над находящейся без сознания девушкой.
Пульс почти не ощущался, дыхание было прерывистым и едва заметным. Кинна вздохнула. Она вообще понятия не имела, как это хрупкое существо, почти дитя, ещё удерживало жизнь.
«Придётся использовать метод соединения, рискованный даже для неё», — подумала она и села, скрестив ноги, рядом с Митанни, взяв её за обе руки.
Остальные настороженно столпились вокруг, но не смели даже пикнуть.
— А теперь выслушайте меня, — взглянула на них чародейка. — На время покажется, что мы обе умерли: у нас не будет дыхания, тепла и сердцебиения. Независимо ни от чего, никакой ценой не прерывайте нашу связь, иначе вы убьёте нас обоих. Понимаете? — Её взор впился прямо в лицо Конана.
Тот молча кивнул. Не нужно было читать его мысли — намерения мужчины были вполне очевидны. Что касается остальных, они явно не рискнут дотронуться до чародейки даже лёгким касанием, подобным дуновению ветра.
Целительница удовлетворённо кивнула головой. Затем сосредоточилась и начала мысленно проникать в тело девушки. Внутри чужого тела она всегда ощущала себя неуютно, как преступница. И всё же никогда никто не мог устоять перед ней, а она восхищалась их превосходной функциональности. Но сейчас ужаснулась: печень девушки съёжилась, а лёгкие покрывал толстый слой чёрной смолы. Было чудом, что через них ещё проникал воздух, поскольку по крови циркулировал яд, попавший туда из дыма, концентрация которого могла свалить находящегося в полных силах быка.
Кинна впала в уныние. По всем признакам девушка должно была давно умереть. Тем не менее она жила, дышала, сопротивлялась, сражалась. Целительница не могла понять, почему. Теперь, по крайней мере, они будут бороться вместе.
«Сначала нужно очистить кровь. Потом печень. Та же самая процедура. Яд перетянуть к себе, оставив в теле девушки лишь его частичку, с которой та могла бы справиться».
На миг взор Кинны затуманился. Её тело, переполненное удаляемой отравой, яростно протестовало. Но недолго.
«Ещё немножко. Столько яда…»
Она медленно теряла сознание.
«Как долго верный киммериец будет стоять на страже и как скоро признает, что они обе мертвы?» — мелькнуло в её голове.
А потом — пустота.
«Держись! Борись!» — Чистый холодный голос не ободрял — приказывал.
Кинна знала, что должна ему повиноваться и что не случится ничего страшного. Она собрала все силы. Вдруг стало легче. Что-то внезапно придало ей силы — нечто в девушке. Теперь, когда её тело было лишено ядовитых примесей, Кинна ясно воспринимала энергию, текущую в хрупком теле. Как будто сама земля пыталась сохранить той малышке жизнь.
«Сама земля… Нет, это горы! — вдруг ясно осознала целительница. — Она уроженка этой местности. Это дитё берёт силу с гор, которые являются её домом, иначе бы она давно умерла».
Тело Кинны стонало от скручивающей боли.
«Назад! Необходимо вернуться, прежде чем я потеряю контроль. Пять, четыре, три, два… Богиня, мой живот! Голова… Такая боль…»
Её дыхание сбилось. Тем не менее она сумела не отвернуться от Митанни, а затем просто давила и давила.
А потом её вывернуло полужидким углём. Её скручивали чудовищные судороги, но чародейка по-прежнему твёрдо удерживала свою голову. Кто-то нежно, но крепко держал её за плечи. Она подняла слезящиеся благодарные глаза и встретилась взглядом с ясными голубыми глазами. Внезапно ей стало намного лучше.
Она кивнула головой вместо благодарности, а потом повернулась к девушке. Хотя та до сих пор так и не пришла в сознание, её дыхание углубилось и стало ровным. Щеки порозовели, оледенелые руки понемногу начали согреваться. Но тем не менее она оставалась без сознания, погружённая в глубокий сон.