— Лавина! Что ты здесь делаешь?
— О, Каринэ! — обрадовалась, словно спасительному кругу, покрывшаяся было бледными пятнами и начавшая извиваться в могучих руках киммерийца женщина, вопросу коллеги. — Как я рада, что ты здесь! Ну скажи же ты своему… клиенту, что я просто ошиблась! Я вовсе не хотела мешать тебе… работать!
— Конан! Ну почему ты так груб с ней? Это же просто Лавина. Она такая же как и я… э-э… жрица любви! — замялась на секунду непрошенная заступница, даже прикусив отчего-то губу. — Отпусти её!
Конан, хмыкнув недовольно, разжал руку, чем незваная гостья и поспешила воспользоваться, метнувшись к двери и выскользнув за порог. Тем не менее, она успела наиграно-возмущённо бросить:
— Мужлан неотёсанный! Бедная Каринэ!
— Кто она? — задумчиво спросил Конан, глядя вслед удалившейся за своими странными, чтобы не сказать больше, спутниками женщине.
— Да она просто такая же, как и я. Словом, конкурентка. А что, понравилась? — тон нежного голоска стал вдруг подозрительно грозным.
— Нет, — правдиво ответил киммериец, — не понравилась. И то, как она пришла, мне не понравилось. — Про насторожившие его мужские шаги и странные шорохи Конан решил пока не говорить. Может, он и вправду делает из мухи слона? Нет, себе он доверял. Всё это не спроста. Но Каринэ пока этого знать не надо.
— Да брось ты, мой подозрительный воин-охотник! Я её знаю уже пару лет. Правда, обычно она промышляет в «Золотом Льве». А здесь я её раньше не видела.
— Я бывал в «Золотом льве». И в других постоялых дворах и кабаках. Но её что-то нигде не встречал!
— Хм. Вообще-то, знаешь, ты прав. Мне говорили… другие коллеги… что её и вправду уже месяца два на работе в обычных местах не видно. Наверное, ей повезло — кто-нибудь нанял на… э-э… постоянную работу. В смысле, в содержанки. — Тепла или сочувствия к Лавине Конан в тоне Каринэ не ощутил. Похоже, она вертлявую лицемерную женщину недолюбливала.
— Мне не понравилось выражение её лица. Что-то в нём есть от хорька… и обезьяны — хищное, жестокое и… непорядочное, что ли. И глаза какие-то… затуманенные!
— Ах, это… Это от листьев ханки. Она давно к ним пристрастилась. Просто я… Хм. Я думала…
— Ну, договаривай! Что там у вас с ней было?
— Свинья! Как ты можешь!.. — она возмутилась было, затем поняла, что её партнёр ехидно ухмыляется. — Нет, я хотела сказать только, что листья эти быстро изнашивают человека. Хотя, конечно, они куда крепче вина. В смысле, веселят и уносят от мирских забот и боли — если у кого какая болезнь… Но они и… Вот как ты думаешь, сколько ей лет?
— Ну… лет сорок. — Конан привык доверять зрению и опыту.
— Ошибаешься, мой дорогой остроглазый варвар! Ей — двадцать девять. Она помоложе меня. Но она уже не может остановиться. И где она только берёт деньги? Листья ведь очень дороги, а она уже не слишком-то привлекательна!
Замечание Каринэ было продиктовано, пожалуй, не только вполне объяснимой ревностью. Конан не без усмешки вспомнил, как откровенно пялилась на него Лавина. Только что не облизывалась. В близких подругах Каринэ она явно не числилась. И вряд ли будет когда-нибудь.
Нет, коллега его рыжей миниатюрной партнёрши Конану решительно не понравилась. И не только потому, что уж слишком хорошо подходила на роль предательницы и провокаторши. Конечно, чтобы достать денег на очередную порцию листьев, такая пойдёт на всё. Но что же за люди наняли её? Что этим негодяям могло понадобиться от Конана? Ограбить его? Хм.
Маловероятно. Ведь теперь он умнее — деньгами в нос другим не тычет. Да и с собой у него лишь небольшая сумма. А основное своё богатство он надёжно закопал недалеко от Ферхема так, что даже с собаками не найти! Правда, при теперешних темпах его «заначки» хватит не больше, чем месяцев на пять-шесть. Потом снова придётся браться за работу. Поэтому подсознательно или уже целеустремлённо он приглядывался и здесь…
Кстати — об этой самой работе. Не нашли ли его люди Вазифбея?!
Вот это был бы номер!
Нет, те, пожалуй, просто убили бы его, зная, что захватить живьём такого воина будет сложновато — а голову доставили бы хозяину. Для «отчёта».
Ну а если всё-таки они планируют взять его живьём — для пыток и унижений? Тогда… Вероятно, они хотят убедиться, что это именно он — а уж потом постараются захватить его, наняв людей побольше… Хм-хм.
Ну, нет. Не на того напали. Конан не любит, когда на него охотятся. Он умеет за себя постоять. Решено — завтра он ими займётся! Выследит, поймает и узнает всё. Пусть пытать он не умеет, но развязывать языки — ещё как! Берегитесь, глупцы! Второй попытки у вас не будет! Зря вы так беспечно засветились!..