— Убедил. — Гарт спорить не стал.
Конан нахмурился, как он не пытался, а провести Гарта ему не удавалось, тот читал его, словно книгу, и знал о нем больше, чем, по идее, должен бы.
«Странно. — думал Конан. — Что-то с Гартом не так. Хотя, столько времени прошло…все мы меняемся…»
— Шкурой чую, что больше нас знают они об этом, Сет его проглоти, святом символе. И этот некромант не зря вокруг Гертариса крутился, видимо, ему символ тоже интересен был. — проворчал варвар и посмотрел на Гарта, ожидая, что он скажет по поводу его подозрений.
— Подумай лучше о том, что за этим символом может скрываться… — не слишком прозрачно намекнул асир.
— Сокровища?! Ладно, чего гадать, навестим Гертариса, пошарим у него в подвале, а особенно, в кабинете колдуна, тогда всё и выясним. — подал идею Конан.
— А с этими двумя что? — спросил Карт.
— Пока в долю взять придётся, а потом посмотрим. — махнул варвар рукой.
На том и порешили. Разговаривая, друзья не заметили, как вышли на хорошо знакомое им место. В стене зиял темный провал, скупо освещаемый дрожащим на сквозняке огоньком масляного светильника. Отсюда начинался путь в катакомбы под старым храмом, который служил им пристанищем в обществе ныне почивших в лету Короля и его тайной гильдии воров.
У входа в храм их возвращения ожидали двое одиноких путников: рослый мускулистый воин в черном плаще с капюшоном, какие носили служители религиозных культов, монахи, воры или колдуны, и лысоватый броско одетый коротышка в красного цвета кожаный сюртук и красные же кожаные штаны.
Глава X Кузнец
Светало. Первые предрассветные лучи делали робкие попытки прорезаться сквозь плотную завесу из теней, отступающих перед лицом небесного светила в укромные места, где царил вечный мрак, прохлада и покой.
Маул и Саркул заметили двоих путников, возникших из тени векового сооружения, и поспешили ко входу в храм, чтобы встретить их.
Конан с интересом наблюдал за приближающимися незнакомцами, сравнивая личные наблюдения с описаниями Гарта. В общем, ни чего нового он не открыл, хотя для себя заметил, что воин в рясе монаха мог бы оказаться, в случае схватки, вполне достойным противником, при условии, конечно, что его сила и выносливость были пропорциональны его массивной статной фигуре отлета. Недооценивать противника, даже возможного или потенциального, Конан не привык, а посему решил держаться с этим человеком всегда настороже.
— Должно быть, ты Конан, король воров? — вежливо осведомился тёмный воин, подойдя к приятелям, после чего представился:
— Маул.
— Королём воров был сам Король, а я всего лишь его верноподданный слуга. — без тени смущения ответил варвар.
— Как тебе задали вопрос, так изволь на него и отвечать. Ты лучше скромнягой не прикидывайся, знаем мы таких ловкачей. — бестактно встрял в разговор Бешеный пёс, не скрывая своей неприязни.
— Как шея, Бешеный пёс, кажется? — скривился Конан, скалой нависнув над разодетым, словно чучело, коротышкой.
— Я ненавижу эту кличку! — взорвался Саркул.
— Успокойся. — сдержано выговорил Маул, блеснув глазами.
— Кто вы такие? — спросил Конан, проигнорировав всплеск эмоций оскорбленного пса, потому как, человеком, это злобное создание назвать было несколько затруднительно.
— Мы…партнёры. — устало произнёс воин.
— Разве «ЭТО» может быть партнером?! — на слове «это» варвар поставил многозначительное ударение.
— Да, наверное, ты прав. — ответил Маул и разворачиваясь к Саркулу лицом, произнёс:
— Извини, приятель, придётся от тебя избавиться…
Маул и Гарт одновременно обнажили мечи и уткнули в грудь грубияну, давая понять, что намерения у них самые серьезные. Конан хотел присоединиться к ним, но утерянная в реке сабля такого права ему не давала, а угрожать Псу одними лишь кулаками, выглядело бы, по меньшей мере, смешно.
— Без рук! Я всё понял! — медленно и очень аккуратно Саркул отвёл обнаженные лезвия от своей груди.
— `Придёт время, рассчитаюсь с каждым по отдельности. — решил для себя демон, сгорая от ненависти'.
— Так, уже лучше. — кивнул Конан. — А теперь к делу, партнёры. Надо обсудить все условия, а дальше видно будет.
— Что, прямо здесь? — удивился Гарт.
— А где ещё? Ладно, пошли в трактир, за кружкой вина дела быстрее делаются, а то в тюрьме о моем питании не слишком хорошо заботились. Я голоден, как волк! — предложил варвар, потирая руки в предвкушении выпивки и приличной еды, вот уже вторые сутки не попадавшей в его пустой желудок.
По пути в таверну, Конан рассказал о своих злоключениях в особняке Гертариса, не забыл он упомянуть и о злосчастном некроманте, которого отправил в мир иной нынешней ночью. Его интересовало мнение новоявленных компаньонов, вернее, одного из них, поскольку с Бешеным псом Конан разговаривать не желал, он и не пытался скрывать этого, каждый раз, с наслаждением подмечая, как в душе его недоброжелатель бесится в бессильной ярости, и ничего поделать с этим не может. Конан в который раз про себя отметил, что прозвище Бешеного пса подходило его оппоненту, как нельзя лучше.
Маул воспринял новости, касающиеся причастности графа Гертариса и некроманта к делу, совершенно спокойно и поспешил заверить варвара, что не только они могут знать о существовании несметных сокровищ, сокрытых от алчных людских взоров на острове Забвения. Он также обратил внимание, что сейчас, по крайней мере, они на два шага стоят ближе к разгадке этой тайны, нежели их оппоненты, тем белее, что некромант уже мертв, а Гертарис без своего подельника вряд ли решится перейти к активным действиям. По крайней мере, уверял Маул, в ближайшее время. Подобное заявление успокоило и обнадежило Конана, но ему не давал покоя ещё один вопрос: не связан ли святой символ с Талисманом воды, обозначения которого он встречал уже неоднократно, а тот, в свою очередь, с Пещерой из рассказа старика?
` — Совпадение? — думал варвар. — Вряд ли. Слишком уж много совпадений'.
К тому же, он дал обещание старику и отступать не собирался. Другое дело, что раньше времени посвящать в тайну своих новоявленных компаньонов, по его соображениям, пока не стоило. С Гартом, как со старым верным товарищем, он поделился своими опасениями, но, похоже, друг его воспринял это, как очередную причуду излишне подозрительного человека. Он не поверил в существование Пещеры и посчитал видения варвара выдумкой или, на худой конец, дурным сном. Самому Конану для разрешения загадки, витавшей вокруг Пещеры, не хватало всего лишь нескольких звеньев, чтобы связать их в единую цепочку. Эти недостающие элементы он рассчитывал отыскать в подвале особняка графа Гертариса, в кабинете некроманта, поскольку ключ к разгадке, варвар это чувствовал, скрывался именно там. Замысловатая цепочка, по мнению Конана, выглядела таким образом: святой символ —? — ключ-пирамида — талисман Воды —? — Пещера, и вся задача сводилась к тому, чтобы дополнить сей ряд недостающими в нём звеньями.
Вывеска над входом в таверну «Золотой грошик» проступила сквозь пелену утреннего тумана и сразу бросилась Конану в глаза, всю дорогу только и мечтавшему о куске поджаренного на вертеле мяса и кружке терпкого вина. На душе повеселело. Варвар оказался у входа первым и громко постучал в дверь, с нетерпением ожидая хозяина заведения. Трактирщик не спешил, должно быть столь ранние посетители, своим громоподобным стуком расколов тишину и остатки его блаженного сна, вытащили беднягу прямо из постели. Бурча себе под нос нечто нечленораздельное, и зевая на каждом шагу, владелец таверны, наконец-то, соизволил спуститься в обеденный зал и подойти к дверям.
— Кого там Сет принес? — проворчал он. — До чего же народ бессовестный пошел, уж и поспать ночью не дадут!
— Утро уже, не ворчи! — громыхнул варвар. — Отворяй, тебе говорю! Это я — Конан. Не узнал, что ли?
Трактирщик глубоко вздохнул, но дверь отворил, впуская посетителей на порог своего заведения.
— Тебя, пожалуй, не узнаешь. — посетовал он, покачивая головой. — И чтоб никаких драк! Я ещё не забыл разгрома, какой ты устроил в прошлый раз. Видит Митра, я ещё пожалею, что с тобой связался. Откуда ж ты такой выискался?!