Но то были лишь мечты о будущем. Пока что перед ним стояла другая задача — как покорить соседей? Помочь в ее решении мог колдун Йильма, на которого король все более полагался. Тотила не был до конца убежден, что поступает правильно, доверяясь Йильме, но что оставалось делать? Королю нужен советчик, ибо истинная задача короля — война.
Как по заказу, Йильма вдруг появился в зале. Почти никто из воинов не обратил на него внимания. Они привыкли, к колдуну. К тому же зимой они играли в кости неторопливо, обдумывая каждый ход, сосредоточенно — ведь время все равно некуда девать.
— Я принес важное известие, государь, — сказал Йильма.
— Самое время чем-то развлечься, — ответил Тотила. — Правильно ли мое предположение, что ты хочешь сообщить мне что-то об Альквине? Ты пришел сказать мне, что твои союзники-духи, которых ты так превозносил, уже доставили тебе Альквину и ты готов привести ее ко мне?
— Нет, государь. Как я уже говорил тебе, в мире духов время течет совсем не так, как у нас. Здесь проходят недели, а там это два или три дня. — Колдуну сделалось не по себе от вопросов властителя. В мире духов, должно быть, стряслось что-то нежелательное. У него не было даже слабой догадки о том, что могло помешать осуществлению такого великолепного, тщательно продуманного плана. Йильма опасался, что терпение Тотилы скоро лопнет. Но сейчас у колдуна было чем его отвлечь.
— Речь идет о наших соседях, тунгах и камбрах.
— Ах вот оно что! — Любопытство Тотилы проснулось. Он взял свой шлем и принялся вертеть его в руках. Как и все воины-северяне, король ценил тонкую работу по металлу.
— Я получил известие, что король Одоак изгнал своего наследника, молодого Леовигильда. Несколько дней назад юноша ускакал со двора, и никто не знает, что с ним сталось.
Тотила захохотал громовым хохотом:
— С наследником покончено! Этот безмозглый боров Одоак собственными руками роет себе могилу. Раз у него нет больше наследника, тунги с радостью признают мен" своим новым правителем. А Одоака я убью.
— У тебя тоже нет наследника, государь, — умерил колдун его пыл.
Король мрачно взглянул на него, сдвинул брови:
— Будет! Только приведи ко мне Альквину. Не забывай — я гораздо моложе Одоака. Никто не усомнится в том, что я способен дать жизнь наследнику престола. Я доблестный воин. В моих жилах течет королевская кровь. Ни народ Альквины, ни народ Одоака не посмеют воспротивиться тому, что я стану их правителем. Если я женюсь на Альквине — а она также ведет свой род от древней династии, — то наш сын будет наследником, против которого никто не посмеет возражать. Я прав или нет, колдун?
— Ты прав, государь. Но мне известно о камбрах кое-что еще. После того как мои союзники похитили Альквину, камбры бездействуют, сидят в своей крепости на равнине Больших камней. Мне удалось узнать, что Одоак задумал извлечь выгоду из нынешнего положения камбров, лишившихся правительницы. Он нападет на них в ближайшие дни.
— Зимний военный поход! — радостно воскликнул Тотила. — Кто бы мог подумать, что в старике Одоаке так силен дух предприимчивости! Обычно он всю зиму пьянствует. — Тотила замолчал. Он взвешивал все возможности, которые открылись перед ним после полученного известия. — Так, теперь мне понятен ход его мыслей. Он изгнал наследника. Теперь он должен как можно скорее доказать, что по-прежнему является выдающимся военачальником. В противном случае воины убьют его и признают своим королем молодого Леовигильда. Напасть на меня Одоак не посмеет, зато камбры представляют собой заманчивую цель.
Йильма кивнул. Он получил еще одно подтверждение правильности своего выбора. Тотила годился для того, чтобы стать не простым, а великим королем. У этого человека был быстрый ум, твердая рука и не было совести.
— Настолько заманчивую, что я сам по ней ударю, — заявил Тотила. — Проглочу разом оба народа. Нельзя упустить такую возможность. Воины! — крикнул он громовым голосом. — Готовьтесь в путь, прощайтесь с родными! Нам предстоит зимний военный поход.
Поднялся оглушительный радостный шум. И вот уже второй народ севера начал готовиться к войне.
Глава одиннадцатая
ОХОТНИК ИДЕТ!
— Ты уверен, что знаешь, куда мы идем, старина? — спросил Конан. Он шагал впереди Рерина и Альквины и смотрел, нет ли где врагов с телом из плоти и крови, с кем он мог бы сразиться. Рерин же напряг все свое чутье, чтобы вовремя заметить опасное колдовство.
— Уверен настолько, насколько можно быть уверенным здесь. То есть не очень уверен. Где-то впереди находятся ворота. Через них мы сможем вернуться в наш мир и очутиться в том месте, из которого перенеслись сюда. Кроме этого, я почти ничего не могу сказать.
Они шли через лес, деревья в нем были высокие и росли густо. Порой над кронами пролетали большие призраки с трепещущими крыльями. Но те твари, что попадались внизу, были маленькими и сами уходили с дороги людей.
— Я молюсь Имиру, чтобы нам поскорее вернуться назад! — сказала Альквина. На ней была рубаха Конана. Киммериец накинул на плечи свой плащ из волчьей шкуры. Оторвав край рубахи, Альквина кое-как смастерила себе обувку. Было не очень холодно, поэтому они не мерзли в этой одежде.
Они еще ничего не ели с самого утра, а вчера разделили на троих маленького зверька, убитого Конаном. Но люди севера привычны к лишениям.
— Ох, Эрик Черный! Да когда же мне попадется зверь! — Конан терял терпение. В животе у него громко урчало.
— Стой! — сказал Рерин.
— Ну что такое?
— Я что-то чувствую… Не знаю… Что-то совсем близко. Оно исполнено зла этого мира.
— Ты можешь сказать, какое оно? — спросила Альквина.
— Нет, ничего подобного я не видел в трансе. Оно не такое, как обитатели замка, и не такое, как демоны, которые тебя похитили Больше я ничего не могу сказать.
— Надеюсь, это не еще один адский скорпион? С меня вполне хватило одного, — сказал Конан.
— Нет, по-моему, нет, но… — Рерин поднял голову. — Смотрите!
Они взглянули туда, куда указал Рерин. На дальнем холме виднелась фигура всадника на коне. По ветру развевался длинный широкий плащ. Лицо было скрыто под сверкающим серебряным шлемом. В прорезях для глаз полыхал зловещий красный огонь. На таком большом расстоянии невозможно было разглядеть оружие и доспехи всадника. Конан вспомнил, о чем говорили демоны, когда он расспрашивал их об Альквине: "Будет послан Охотник!"
— Если это человек, — сказал он, — то и он сам, и его конь гораздо больше нормального роста. И он определенно не желает нам добра.
Альквина обратилась к Рерину.
— Ты думаешь, это человек?
— Мне кажется, вряд ли здесь существуют настоящие люди, — отвечал старик. — Кроме нас и, возможно, нескольких пленников, которых они похитили из мира людей. Но что это — я не могу сказать.
И вдруг всадник резко повернул кони и во весь опор поскакал прочь.
— Мне очень не нравится этот всадник, — сказала Альквина.
Конан пожал плечами:
— В этом проклятом плотном воздухе никак было не разглядеть его. С виду — вроде великан, но, может быть, размеры искажены, как при миражах. — На самом деле Конан совсем не предполагал, что они увидели мираж, но не хотел еще больше пугать своих спутников. Если этот всадник затевает что-то против них, то беспокоиться лучше не заранее, а тогда, когда опасность станет угрожать непосредственно.
Они продолжили свой путь по лесу. Постепенно он сменился скудно поросшей деревьями и кустами равниной; здесь бежали ручьи и кое-где светлели луга. Конан заметил, что эта местность похожа на ту, куда они с Рерином попали в самом начале, едва очутившись в Стране демонов. Настроение Конана улучшилось, тем более что и видимость здесь была лучше — теперь он увидел бы врага еще издали и смог бы приготовиться к бою.