Молниеносное движение сабли застало обезьяну врасплох. Взвыв от боли, она не рассчитала прыжка, споткнулась о Конана и, перевалившись через него, рухнула вниз, в бездонную пропасть.
Избавившись от противников, Конан быстро подбежал по неохраняемой тропе к открытому входу в башню. Вдруг что-то свистнуло в воздухе рядом с его головой. Реакция не подвела киммерийца: нырнув в сторону, он вонзил клинок в одетого в черное человека, стоявшего на страже за дверью. Раздался слабый стон, за которым последовал звон упавшего на пол оружия.
Конан наклонился над лежащим человеком. Это был высокий, очень худой мужчина, смотревший в потолок остановившимися навеки черными глазами. Его лицо было скрыто под маской из какого-то непонятного полупрозрачного материала. Конан снял маску и внимательно рассмотрел ее.
Никогда раньше он не видел ничего похожего. Повертев маску в руках, Конан засунул ее себе за пояс и вошел в башню.
Он медленно шел по спиралью уходящему вверх коридору. Камни стен были влажными на ощупь, влага висела в самом воздухе, концентрируясь в маленьких капельках на руках и лице киммерийца. Коридор неожиданно вывел Конана в большой зал, в котором расположилась престранная, на его взгляд, компания: десять человек, одетых во все черное, среди которых были две женщины, стояли вдоль стен неподвижно, как нарисованные привидения, сжимая в руках длинные отточенные ножи,
В центре зала находилось нечто вроде каменного алтаря, на котором неподвижно лежала обнаженная девушка. Присмотревшись, Конан узнал в ней Шанию. Лишь легкое движение груди говорило о том, что она еще жива. Дочь вождя козгаров либо была без сознания, либо крепко спала под воздействием каких-то снадобий.
Конан непроизвольно крепче сжал рукоять своей сабли, когда увидел полные нескрываемой ненависти черные глаза обернувшихся к нему людей.
Первым нарушил тишину высокий лысый человек, стоявший напротив входа в зал:
— Что привело тебя сюда? Кто ты? Хотя на тебе одежда туранского воина, ты не похож на уроженца этой страны. Ты не гирканиец и не житель гор. Откуда ты пришел?
— Я Конан из Киммерии. Эта девушка — моя заложница, и я пришел, чтобы забрать ее и ехать дальше, куда мне нужно.
— Ким-ме-ри-я. Язык сломаешь. Что-то я о такой стране не слыхал. Ты, часом, не шутишь?
— Если бы ты когда-нибудь бывал на севере, ты бы знал, кто такие киммерийцы. И уж за шутников нас никто не держит. Будь со мной половина моего племени, я покорил бы весь огромный Туран и правил в нем.
— Врешь, — прошипел старик. — Страна Северных Ветров — это край света. За нею нет ничего — только бескрайние снежные пустыни, в небе над которыми даже не горят звезды. Девчонка — наша по праву победителя. Она даст нашей расе новую силу, вынашивая в своем молодом чреве здоровых, сильных детей. А ты, дерзко вторгшийся в обитель Народа Вершин, будешь отдан на съедение Ему, нашему древнему защитнику.
— Если мне суждено погибнуть здесь, ты отправишься в преисподнюю раньше меня, — отчеканил Конан, поднимая саблю.
Его собеседник резко ударил в серебряный гонг, висевший рядом с ним. Звон эхом отразился от стен. По сигналу двое из десяти людей, стоявших в зале, подбежали к каменной двери и приоткрыли тяжелые створки. Из образовавшейся щели потянулся густой, почти непрозрачный туман. Уже почти ничего не видя, Конан заметил, что все черные фигуры закрыли свои лица какими-то масками.
Киммериец тоже выхватил из-за пояса прозрачную маску, снятую с поверженного противника, и спешно приложил ее к лицу. К его удивлению, материал, из которого она была сделана, плотно обхватил кожу, повторяя до мельчайших подробностей форму лица Конана. Но самое главное для него было не в этом. Оказалось, что для человека под маской становился прозрачным этот проклятый туман, под покровом плотной завесы которого двое из десяти противников уже подошли к Конану вплотную, занеся для удара ножи. Их намерения не вызывали сомнений, и Конан, учитывая численное соотношение, первым нанес удар.
То, что произошло потом, можно описать одним словом — бойня. Наследники некогда сильной, но выродившейся расы были бессильны против юного, жаждущего мести за погибшего друга и похищенную девушку киммерийца. Одна за другой падали на каменный пол черные фигуры, роняя свои ножи. Сначала Конан, следуя неписаным законам своей страны, всячески избегал столкновения с обеими женщинами, но, поняв, что ему не удастся отделаться от них миром, ответил ударом на удар.