Девушка молча кивнула. Конан продолжал:
— Теперь я должен убить его, потому что он — воплощение зла. И ты должна провести меня к нему. Ты готова?
Принцесса опять кивнула, и грустная улыбка растерянного ребенка показалась на ее заплаканном лице, когда он развязывал ей руки.
— Ты поймешь... когда-нибудь... когда ты будешь королевой, — сказал он.
Остаток ночи Конан и колдун по очереди присматривали за принцессой и за раненым Саботаем. Конан проснулся на рассвете и увидел около себя колдуна. Старик прошептал:
— Покажи мне талисман, который ты снял с убитой женщины-воина. Я изучу его на свету. — Указав на узкий луч света, пробившийся в хижину, он добавил: — Мои знания могут помочь тебе.
Конан снял с шеи драгоценный камень и протянул его колдуну. Старик поднес камень к окну, и сияние залило его простое жилище. Наконец он заговорил:
— Это Глаз Сета, не так ли? Знаешь ли ты о его магических свойствах?
— Нет, — ответил Конан. — Для меня это была всего лишь безделушка на продажу.
— Среди нас, колдунов, с ним очень считаются. Как он попал к тебе?
— Мы украли его из Башни Змеи в Шадизаре, — ответил киммериец. — Мы добыли его с риском для жизни.
— Ничего удивительного, что жрецы так его охраняли и были готовы убить тебя, чтобы вновь завладеть им! — воскликнул колдун. — Одно из многих его магических свойств, как говорят, — это управление полулюдьми, которые служат Дууму. Стоит поднять его перед ними и приказать что-то — и они не смогут не повиноваться.
Конан с удивлением уставился на него.
— Кром, почему же ты не сказал мне этого раньше? Это помогло бы нам избежать отчаянной схватки вчера.
Колдун развел руками.
— Я пытался расспросить тебя об этом камне раньше, но ты отказался говорить о нем и прятал у себя на груди.
Конан сжал губы.
— Ты имел на это право, старик. Это, должно быть, была шутка безжалостной судьбы, от которой я получил хороший урок. Что ж, у меня еще остались дела, и это может еще мне пригодиться.
Сказав это, он снова перекинул шнурок через голову и спрятал Глаз под одеждой.
XVII. Возмездие
В большом храме верные слуги Сета собирались слушать проповедь Дуума. Сотни рук бережно держали свечи, маленькие огоньки выхватывали из полумрака восторженные лица паломников и, сливаясь воедино, слабо освещали пещеру. Юношеские голоса, звуки флейты и других музыкальных инструментов сливались в одну торжественную мелодию, которая, придавая собранию личину святости и безгрешности, отражалась от стен, летела по проходам, ублажая слух почитателей Сета.
Как только Тулса Дуум, сверкая доспехами, похожими на кожу змеи, появился на возвышении и повернулся лицом к пришедшим, мертвая тишина сковала зал. В черных таинственных глазах Дуума не было ничего человеческого. Он всматривался в лица людей, стоящих перед ним, как будто мог видеть будущее, мог видеть то, что никто другой видеть не может. Затем Дуум начал говорить, растягивая слова:
— Роковой день настал. Близится час очищения. Все, кто стоял против нас, все, кто лгал вам, кто хотел отлучить вас от меня — родители, учителя, судьи, — все отправятся в ночь крови и огня. А потом земля должна быть очищена и готова принять нашего Бога.
— Сет! — в экстазе завопили слушатели. Мягким, вкрадчивым голосом Дуум продолжал:
— Вы, дети мои, вы — та чистая вода, которая очистит мир. Вы должны уничтожить всех, кто выступит против нас. В ваших руках вечный огонь, который горит в глазах Сета.
— Сет! — как один воскликнули паломники. Дуум зажег свечу, которую держал коленопреклоненный жрец.
— Это пламя, — сказал он, — прогонит тьму и осветит вашу дорогу в Рай, если только вы будете послушны мне.
В нескольких милях от крепости Тулса Дуума бок о бок рысью бежали две лошади. Одной из них правила принцесса Ясмина, одетая в шелковое платье, взятое из седельной сумки Валерии. Рядом с ней на огромном жеребце восседал мужчина в кожаной одежде воина. Лицо его было скрыто шлемом, какие носят стражники Тулса Дуума. Несмотря на стук копыт, можно было услышать разговор всадников, потому что ветер подхватывал их слова, как легкие лепестки.
— Я любила его, а он пытался убить меня! Почему он сделал это?
Конан — а это был он — пожал плечами.
— Не знаю. Но с тех пор, как он появился на свете, ты в опасности, а мои молитвы о мщении остались безответными. Дуум должен умереть.
— Мне бы хотелось, чтобы Саботай был здесь и помог тебе.
— Но он ранен. Сейчас колдун заботится о нем, — ответил Конан.