— Слишком много шума, но ничего ценного.
Глаза аквилонца бегали от Конана к щипцам и обратно.
— Погоди, погоди. Он говорил, что необходим еще один компонент, чтобы активизировать маску и завести на полную мощность. Я не желал столько ждать, поэтому оставил службу. Однако я знаю про его логовище в Хор Калба. И, кстати, твой друг тоже осведомлен. Вместе мы собирались выкрасть Маску Ахерона.
Конан не мог скрыть удивления.
— То что он говорит, правда лишь наполовину, — сказал Эла Шан с застенчивой улыбкой. — Я действительно выработал план и уже собирался отправляться в Хор Калба, но дело сорвалось, — коротышка снова крутанул винт. — А этот тип мне никакой не партнер.
— Мы пришли бы к соглашению, Эла Шан, — попытался возразить Луциус, — отнесись ты к моим словам серьезно.
— Так Халар Зим сейчас в Хор Калба?
— Нет, киммериец, нет. Тем не менее, я знаю его точное местонахождение.
Конан покосился на щипцы, постепенно наливающиеся веселым багрянцем.
— И где же?
— Пустоши, Красные Пустоши.
— Ты лжешь. Там ничего нет.
— То что ищет Халар Зим, скрыто хорошо, киммериец. И он будет возвращаться в Хор Калба через перевал Шайпур.
— Привлекательное место для засады, — вставил Эла.
«Кого Луциус стремится заманить в ловушку, меня или своего прежнего хозяина?» — думал Конан, доставая из огня щипцы.
— Что Халар Зим забыл в Пустошах?
— Нелепо, но он и его отродье ведьмы ищут там одну девчонку.
— На свете полно девчонок, — рассмеялся варвар.
— Особой, особой крови, — Луциус неотрывно следил за щипцами. — Считается, что ее кровь активизирует маску и сделает владельца богом.
Киммериец инстинктивно поежился. Он сторонился любой магии, и терпеть не мог тех, кто с помощью колдовства жаждал получить власть.
— Мне кажется, ты лжешь, аквилонская собака, — раскаленные щипцы приблизились к голове Луциуса, опаляя прядь волос. — Очевидно, ты рассчитывал меня одурачить, послав в Пустоши.
— Полностью согласен, — Эла вновь взялся за тиски.
— Нет, нет! Это правда! — по лицу толстяка ручьем полились слезы. — Во имя всех богов, ты должен мне поверить. Я давно перед ним не пресмыкаюсь и ненавижу его не меньше твоего.
«Оставил бы ты свою лояльность при себе» — Конан рассматривал лежащего человека, представляя их первую встречу.
— Умоляю тебя, киммериец. Я ничего не утаил. Ты обещал.
— Разумеется, — кивнул варвар. — Эла, сними связку ключей со стены. Найди тот, который подходит к оковам рабов.
Глаза Луциуса выкатились из орбит:
— Не надо! Они взбунтуются!
— Успокойся, аквилонец, — Конан налил в кружку пива из кувшина. — Я тебя не трону и невольников освобождать не собираюсь.
— Вот, — коротышка вручил ему маленький ключ.
Подкинув ключик на ладони со старым шрамом от ожога, киммериец запрокинул голову Луциуса. Рот аквилонца открылся от неожиданности и туда полетел ключ, а следом полилась пенная струя.
Толстяк проглотил все. Пивные хлопья украшали его подбородок и грудь.
— О, Митра, зачем? — забормотал он.
— Ты же сам взывал к богам, — щелкнув задвижкой, Конан освободил безносого из тисков и рывком поставил на ноги. — Пошли.
— Погоди, что ты задумал?
Таща за край туники, киммериец выволок Луциуса на солнечный свет. Во дворе находилось только с полудюжины охранников, да и те, заметив варвара, ударились в бегство. Конан презрительно скривил губы и толкнул аквилонца навстречу медленно подступающей толпе рабов.
— Ключ, отпирающий ваши цепи застрял в желудке этого человека, — варвар указал на рыдающего толстяка.
Луциус рухнул на колени.
— Киммериец, ты же дал слово. Ты обещал меня пощадить.
— Я обещал тебя не убивать собственноручно, — Конан развернулся и быстрым шагом пошел прочь, наслаждаясь хрустом гравия под ногами, который пожирал предсмертные вопли Луциуса.
— Эй, северянин… — бросился вдогонку одноглазый вор. — Ты заслужил мою благодарность.
— Да, неужели?
— Всем известно, что Эла Шан никогда не остается в долгу.
— Редкие качества в воровском мире.
Человечек обогнал Конана и засеменил быстро, как только мог.
— Если ты не откажешься от дурацкой затеи преследовать этого Халар Зима в Хор Калба, то советую разыскать меня в Асгалуне. Там я смогу тебе чем-либо помочь.
Варвар покачал головой.
— Ну а ты, Эла Шан, если услышишь о смерти хозяина Хор Калба в Пустошах, знай, что именно Конан из Киммерии расчистил для тебя дорогу.
— Тогда, может, Бел улыбнется тебе, Конан из Киммерии, и придаст скорости твоему мечу, чтобы Халар Зим отправился в преисподнюю.
Глава 15
Тамара Амалиат Джорви Карушане стояла на зубчатой стене монастыря, наслаждаясь теплом восходящего солнца. За двадцать лет жизни девушки купание в первых солнечных лучах постепенно вошло в привычку и превратилось в своеобразный ритуал. Глядя на солнце, Тамара чувствовала его власть над миром, хотя сама она тоже по мере сил помогала поддерживать в нем гармонию.
Когда дневное светило поднялось над горизонтом, девушка поклонилась ему и приступила к утренним упражнениям. Годы обучения в монастыре сделали ее экспертом в области боевых дисциплин. Отдавая предпочтение рукопашному бою, Тамара также старательно училась пользоваться луком или ножом. В конце концов, лезвия и стрелы способны причинить серьезный вред даже непреднамеренно. Ведь не зря бытовало высказывание: «Падающий нож не имеет рукояти». Правда, ногами и кулаками, подчас, можно нанести противнику еще больший урон.
Ранним утром стройное девичье тело перетекало из стойки в стойку. Развевающиеся просторные одежды не стесняли членов. Длинные волосы, связанные сзади лентой на манер конского хвоста, деликатно обметали плечи Тамары во время тренировки. Каждый день она сражалась с воображаемыми воинами, обращая атакующую силу и злость противников на них самих.
Плавные движения завораживали. Жизнь наполнена энергией, и девушка умела владеть ей. Подобно тому, как чужая сила направлялась против врага, Тамара могла призывать себе на помощь окружающую энергию. Такова была ее сущность. Она устанавливала порядок в хаотичном мире, без которого тот окончательно превратился бы в океан страдании.
Молодая послушница остановилась на верхнем пролете лестницы и пала на колени, склонив голову. Тамара заметила ее сразу же, и не из-за врожденного девичьего любопытства, а потому что та своим присутствием вторглась в тренировочный процесс.
— Да, сестра, — Тамара оставила комплекс упражнений немного незавершенным, — чем я могу помочь?
Послушница не решалась поднять глаза.
— Мастер Фассир тебя вызывает.
— Где?
— Бассейн Видений.
По спине девушки пробежал холодок. Обычно мастер не устраивал собраний у бассейна в своем жилище. Фассир вместе с советниками постоянно трудились над небесными картами, рисуя линии движения планет и звезд. Они измеряли углы и выполняли сложные вычисления, сверяясь потом с гороскопами и пророчествами. Мастер Фассир предпочитал одиночество и только в редких случаях приглашал кого-либо для серьезного разговора.
— Спасибо, сестра.
Поклонившись, Тамара буквально слетела по лестнице в келью, которую делила с другой монахиней. Там она быстро переоделась в чистое белое одеяние. Из сундука были также извлечены квадратный головной убор и тонкая вуаль, призванная скрывать лицо. Скромно потупив взор и стараясь не предавать походке излишнюю суетливость, девушка поспешила к назначенному месту.
В просторной палате, по краям отделанного гранитом прямоугольного бассейна стояло на коленях несколько монахинь. Солнечный свет проникал в помещение через открытую восточную дверь, однако ни один луч не отражался на противоположной стене от колеблющейся водной глади. Здесь же сидел мастер Фассир, закутанный в белую хламиду и курящий трубку. Настоятель выдыхал ароматный дым медленно, и тот, поднимаясь вверх, походил на занавес, скрывающий черты лица.