— Ты откуда, девочка? Что ты здесь делаешь ночью?
— Заклинаю тебя! Именем Полной Луны! — всхлипнула Сладушка. — Помоги мне…
— Что? Что ты шепчешь? — Фрерона опустилась на колени и обняла девочку за плечи. — О чем ты просишь меня?
— О милости великой… Я хочу стать одной из вас! Именем Полной Луны…
— Именем Полной Луны, благословляющей Великий Лес своим светом! Помоги ей, княжна! — Вуйко выскочил на тропинку и встал рядом со Сладушкой. — Ты не можешь отказать… Она очень хочет!
Фрерона внимательно смотрела в лицо Сладушке. Коснулась пальцем ее ушка…
— Я тебя помню. Тебя Ратмир привез. Домой ты совсем не хочешь?
— Не хочу… Я хочу в Лесу жить и матушку сюда забрать! Прошу тебя! Именем Полной Луны!
— Не повторяй это имя так часто, — улыбнулась Фрерона и взяла Сладушку за руку. — Идем. Я чувствую — ты готова! Я проведу тебя через Дерево. И буду отвечать за тебя на Большом Совете!
Дерево стояло посреди широкой поляны. Оно действительно было огромно! Сладушка поняла, почему все лесные люди говорили о нем с таким почтением и трепетом. Наверное, такого Дерева больше нигде в мире не было! Казалось, оно касается неба кроной! Казалось, луна покоится на темных его ветвях! Казалось, звезды мерцают среди листьев! Ствол был огромен — не дерево, а дворец! Фрерона обвела Сладушку вокруг — и Сладушка не могла поверить глазам своим! Серебристо мерцала кора… А в сквозное дупло взрослый человек мог пройти, головы не склоняя!
— Когда мы войдем в дупло, ты просто закрой глаза и постарайся представить, как срастаешься с этим Деревом, становишься с ним единым существом! И, когда почувствуешь, как меняется твое тело, не пугайся… Просто сделай шаг вперед. И открой глаза!
…Мир казался совсем другим по ту сторону Дерева.
Глава седьмая
Конан хотел узнать как можно больше о тех, с кем ему предстояло сражаться. Для этого следовало почитать какие-нибудь летописи или, что гораздо лучше, ибо в чтении Конан был не силен, поговорить с кем-нибудь из стариков, хорошо знающих историю родного края. Не бывало земли, в которой Конану не удавалось бы найти такого старика, а беседы с ними оказывались, как правило, много полезнее, чем чтение летописей: старики иной раз такое припомнят, что в летописи заносить постыдились или не осмелились!
В Будинее ему указали на старика Бажена. Жил Бажен в селе — от Гелона не близко — но, похоже, стоил того, чтобы потратить день на поездку: он не только был старейшим из живущих и оставался при этом в трезвой памяти, он не только знал всю историю Будинеи, передаваемую в его роду из уст в уста, — Бажен был знаменит тем, что собирал и записывал не только легендарные, но и сказочные предания родного края. А в сказках, как не раз убеждался Конан, правды больше бывает, чем в летописях, только правду эту угадать непросто…
Конан отправился к старику Бажену и взял с собой Иссахара: верным друзьям своим, боевым коням, воины решили дать отдохнуть и попастись на сочной травке, а для скорейшего передвижения ратники князя предложили им легкую двухколесную упряжку, похожую на ксифские и стигийские колесницы, а кто мог лучше управиться с колесницей, запряженной четверкой быстрых коней, чем стигиец Иссахар?
Кони были хороши! Статные, тонконогие, нервные, с гибкими шеями и злым пламенем в глазах… Таких коней нелегко удержать и подчинить себе, но, если все же удастся, упряжка полетит, как на крыльях! Конан довольно поглаживал атласные бока коней, приплясывавших на месте и храпевших от нетерпения. Потом оглянулся в поисках Иссахара… И буквально столкнулся взглядом с незаметно подошедшим сзади незнакомым молодым человеком. Глаза у незнакомца были холодные и светлые, как большие снежинки. И взгляд… Ну, очень нехороший! Безжалостный, насмешливый, жесткий. Так смотрят на врага, обреченного на смерть. На врага, которого очень долго искал, чтобы убить. А, между тем, Конан впервые видел этого юношу.
Он был невысокий и слишком изящный для воина, с неспешной, расслабленной походкой прирожденного бездельника, с холеными руками и капризно-усталым выражением на узком, бледном лице. На нем был роскошный, шитый золотом кафтан и такой же широкий алый плащ, какой носили все княжьи ратники, но богато подбитый соболем. На пальцах — массивные перстни.
В молчании, хмуро Конан смотрел на незнакомца, размышляя, кем же он может оказаться, раз одежда и украшения на нем много великолепнее тех, что носил князь Бран. Юноша надменно усмехнулся в ответ на его пристальный взгляд и, сделав еще шажок, провел кончиками пальцев по гриве лошади.