— Хороший человек, — заметил Харламов, посмотрев ему вслед.
— Душевный, — подтвердил Назаров. — Такого человека сразу видно.
Бойцы замолчали. Полный месяц вышел над тучей, отражаясь в спокойной глади далекого отсюда залива. Вокруг было тихо. Широкое зарево разгоралось все больше, колыхаясь и охватывая весь горизонт. — Вблизи послышались шаги.
— Командир эскадрона, — сказал Харламов, приглядываясь.
Иван- Ильич подошел, оглядел сидевших и сказал:
— Друзья, поздравляю вас с победой! Наша пехота преодолела последнюю линию укреплений и ворвалась в Крым. Противник бежит. Завтра выступаем на Севастополь… Ну, кто хочет послушать приказ? — спросил он, помолчав.
— Все послушаем, командир, — сказал Ильвачев. — Добре. Пошли в хату.
Зайдя в горницу, Иван Ильич зажег свечу и, вынув из полевой сумки приказ, прочел его вслух:
— «Приказ Революционного Военного Совета 1-й Конной армии № 95
12 ноября 1920 г. с. Громовка.
Красные орлы!
Войска барона Врангеля, не добитые нами в боях на левом берегу Днепра, укрылись на Крымском полуострове в полной уверенности, что им удастся отсидеться за естественными и искусственными укреплениями.
Царскому барону казалось, что скоро он снова возобновит свои разбойничьи набеги на Советскую республику, что его неудачи временного характера, а расстройство его армии и потери быстро ликвидируются с помощью мировой буржуазии.
Так мечтал кровавый генералитет, сидя за неприступными позициями Сиваша и искусственными сильнейшими укреплениями.
Генералы и вручившая себя их попечению буржуазия просчитались. То, что невозможно для обманутых солдат барона, стало доступно беззаветной храбрости красных воинов.
Доблестные геройские полки 51-й стрелковой дивизии при содействии стрелковой латышской дивизии, под ураганным огнем противника с моря и суши, голодные и усталые, беспрерывными штурмами овладели этой крепостью. Во время боев с 3 ноября они, прорезывая несколько линий проволочных заграждений, устилая телами своих лучших бойцов путь к победе, многочисленными атаками нанесли колоссальные потери противнику.
Сбитый пехотой, разложенный паникой, потерявший с падением этой единственно укрепленной полосы Крыма надежду на дальнейший успех своего черного дела, противник откатывается в глубь Крыма.
Среди кадрового и молодого офицерства идут раздоры и ссоры. Дисциплина и подчиненность отсутствуют.
Впереди у них гибель от нашей меткой пули и сабли, позади волны бездонного Черного моря, преграждающего путь к спасению.
Пехота блестяще выполнила возложенную на нее задачу.
Теперь дело за вами!
И вы так же славно и блестяще выполните его, как выполняли свои задачи на Дону, Кубани, в Галиции и Польше.
Республика ждет от вас уничтожения Врангеля и его банд.
Реввоенсовет: Ворошилов, Буденный».
Конная армия стремительно шла по Крыму. Неприятель, не оказывая сопротивления, повсеместно сдавался. По сторонам дороги стояли покинутые пушки, зарядные ящики с перерубленными постромками (ездовые уходили на лошадях), валялись разбитые артиллерией бронемашины, снаряды, патронные ящики. Тут и там гнали пленных…
В два перехода дойдя до Симферополя и переночевав в нем, 61-й полк в составе дивизии быстрым маршем двигался на Севастополь.
Хмурое с утра небо к полудню прояснилось. Яркое и еще горячее солнце заливало окрестности — долины, горы, зеленые рощи островерхих тополей.
— Ну и погода хороша! — сказал трубач Климов, потягиваясь.
— Факт, — согласился Кузьмич, — погода — лучше не надо… Я все же не пойму, как это Семен Михайлович было к зеленым попал? — спросил он, оглядываясь на приятеля.
— Чего же тут не понять? — возразил Климов. — Ведь мы же его выручали.
— Это-то известно. А вот как он к ним попал?
— Я знаю, — сказал Харламов, ехавший позади них. — Мне говорил Федя, ординарец Семена Михайловича. Мы с ним дружки.
— А ну, расскажи, Степан Петрович, — попросил Кузьмич.
— Так вот, — начал Харламов, выезжая из ряда и пристраиваясь к Кузьмичу. — Они с Климентом Ефремовичем, стало быть, нас обогнали на автомашине и первые заехали в Симферополь. С ними охранение — два броневика. Заходят на квартиру. Товарищ Ворошилов как прилег на кровать, так и заснул. Ведь трое суток не спали. А Семен Михайлович глянул в окно — какие-то конные ездят. Думал, наш полк. Мы первые шли. Выходит во двор, а там броневики, моторы, что ли, прочищали, шум страшный! Оказалось — зеленые. Банда капитана Орлова. Попереди сам Орлов. На носу эти… как их?..