— Ну-ну! Как в анекдоте, да? Один муравей другому: «нам бы только слона завалить, а там — затопчем!» Так, что ли?
До звонка на урок — три минуты. А ещё сбегать на вахту за ключом. Десятый класс насчёт присутствия на уроке завуча предупредить не успела — опять опоздают.
Юлька стремительно пронеслась мимо открытой двери библиотеки, успела подумать: «Всё как всегда. Закручусь — и забуду про словарь. С другой стороны… зачем мне значение этого слова? Что — уточню, легче от этого будет?»
Десятиклассники опаздывали нещадно. Последние двое вошли, сели, при виде завуча с перепугу из шуршаще-трещащих пакетов долго не могли достать тетради и книги. Даже отъявленного бездельника, крутого на слова и на дела Сашку Жарова, проняло: вскочил и зарычал на них:
— Вы (далее, мягко говоря, нечто непереводимое)! Юль Михалне (долго и упорно непереводимое) урок начать (то же самое) не даёте (концовка особенно впечатляющая)! Поняли?!
Двое — пакеты в ужасе позапихивали под себя. Класс с отчаянием исподлобья уставился на замершую Юльку. Сашка, удовлетворённый результатом — наконец-то тишина! — сел.
Юлька осмелилась взглянуть на завуча — и воспряла духом: если уж она язык проглотила да, чуть пригнувшись, затаилась…
— Спасибо, Саша. Только в следующий раз, пожалуйста, литературным языком… А сейчас откройте тетради и запишите тему: «Идейные противники в романе И.С. Тургенева „Отцы и дети“».
Благодаря присутствию школьного начальства, она легко сделала то, чтобы обычно давалось с большим трудом на уроках в этом классе: прочитала вслух нужные страницы, сумела ввести ребят в их обсуждение (а внутри всё пело: ура, нормальное сочинение с опорой на текст напишем!). Беседа по теме получилась неплохая (она это знала). Одну главу сами разобрали — и маленькая самостоятельная прошла без сучка без задоринки.
Завуч не стала делать полный анализ урока.
— Они ещё работают, — задумчиво сказала она. — Уже счастье.
И сочла нужным высказать лишь одно замечание: забыла Юлька на доске тему урока записать.
Начала закрывать за начальством дверь — и только теперь поняла, как напряжена. Стресс? Реальность? Чуть!.. Дошла до учительской поменять журналы. Там её окликнула биологичка с красной повязкой на рукаве.
— Нигде тебя не найду. Не забыла — сегодня дежуришь?
— Начну со следующей перемены. У меня на уроке сидели.
— А-а… Понятно. Тогда — конечно…
— Проверь через урок. Точно встану на место, — пообещала Юлька.
И побежала снова на вахту менять уже ключи от кабинетов. Потом урок с шестым классом — пролетел на одном дыхании. Время от времени Юлька не могла сдержать улыбку: вспоминала эмоциональное выступление Жарова.
Со звонком быстро собрала тетради, велела двоим идти вместе с нею за сменными, отдала им пачку и побежала на дежурство.
Оно-то и оказалось самым сложным в этот день. Стоялось спокойно, трудных уроков больше не ожидалось — и подкравшимся зверем прыгнул на неё утренний страх: волнообразное движение пятиэтажного дома, его умирающий барханный холмик, асфальтовая дорожка, взрытая словно подземным червем…
Она знала, что её лицо вытянулось и застыло, но ничего не могла поделать ни с ним, ни с цепенеющими на любой точке, куда ни взглянет, глазами…
Потом пришла мысль совершенно дикая мысль расслабиться с помощью той самой техники саморегуляции. У каждого по-своему, вот и у Юльки свой признак перехода в это состояние: голову мягко дёрнуло назад, но полного запрокидывания назад, чтобы подбородок кверху, Юлька себе не позволила… Между прочим, та руководительница курсов так ей и сказала: «Вам мешает излишний самоконтроль. Вы не даёте телу в полной мере ощутить состояние „ключа“ (так она называла эту технику). Расслабьтесь. Взгляните вокруг: никто из присутствующих не стесняется происходящего с ним». Юлька старалась — нет, не получилось… А сейчас — и подавно не позволишь телу самовольства. Идея-то простая: снять с лица напряжение, невесть откуда взявшееся. Ведь всё было хорошо: и со сном, и с уроками. Чего тебе ещё надо…
Сосредоточиться на «ключе» не давали мысли, и Юлька «вернулась».
«А если всё, что мне блазнится, — это последствия сна без сновидений? Во всех книгах, авторы которых изучали природу сна, обязательно рассказывается об опытах, когда людей будили в момент сновидений, не давая спать, и через некоторое время они начинали галлюцинировать наяву. Вдруг у меня что-то наподобие? Только немного по-другому? Но это опять-таки прямая дорожка к психиатру. Заезженный вывод. Поведение у меня вроде адекватное. Или нет?»