— А вдруг не получится? Всё-таки место незнакомое, нужного сна может и не быть.
— Боишься, станет непонятно, из-за чего чудища пропадут: из-за места или из-за дневного сна с «ключом»?
— Оно самое.
— Ты успокойся, не волнуйся. Так даже интереснее. Следующую ночь ты будешь дома. Вот и сравним. Только, пожалуйста, никакого «ключа»!.. Сейчас тебя укрою.
Он отвернулся за её плащом.
На мгновение по лицу девушки прошла почти невидимая мышечная волна, снимающая её оживлённую улыбку и некоторое напряжение и превращающая эмоции в странную маску — движение множества не до конца оформленных и неясно выраженных чувств. Голова её мягким рывком откинулась назад. Затем всё успокоилось, и даже улыбка, чуть тронувшая спокойный рот, была чуть неохотной.
— Спокойной ночи, Юля.
— Ага…
В закутке стало темно: Олег выключил верхнее освещение, оставил лишь лампу у своего компьютера.
Из-под тяжёлого плаща Юлька ещё раз вгляделась в доступную её обзору часть комнаты, вяло удивилась чёрным и серым линиям, жёлтым отсветам, успела подумать, как сонно всё вокруг, несмотря на ровное гудение единственного работающего компьютера, и уснула.
… Какой-то техникум вниз от университетского проспекта. Минут пятнадцать займёт дорога от остановки. У широкого подъезда одинокая машина. Здание окружено высоким решетчатым забором.
Сущности не смогли найти лаза, чтобы проникнуть на территорию техникума. А на пропускном пункте впускали-выпускали только по документам.
Паутина светилась так тускло, что глазам было больно и непривычно смотреть на неё. Изредка, когда Влад, эксперимента ради, вливал в неё свою энергию, она озарялась нормальным, здоровым светом. Но энергия быстро и равномерно уходила по всем участкам, и паутина возвращалась к первоначальному сине-зеленоватому свету.
Но Владу нравилось манипулировать и остаточной энергией. Нравилась возможность знать, где находится Юлия, нравилось видеть мир, не выходя из дома.
«Восторг от обладания возможностью… Но ведь и возможность появляется только благодаря присутствию силы. Слабый человек совершал чудеса, подключившись, сам того не подозревая, к определённому источнику силы. Не надо думать, что всё в самом человеке. По представлениям Юлии, получается, что надо радоваться возможности подключения, а не использования силы. Глупо. Радоваться возможности заработать, а не заработанному? Смешно. К тому же возможность заработать — иллюзия, мечта. А мечтая, человек всего лишь утешает себя, а действовать не хочет. Зачем ему деньги? Главное — есть иллюзия, что заработать можно. Философия неудачников. Каковой Юлия и является…»
Заглушая мысли об отказе Юлии выйти за него замуж («Идеалистка! Наверняка мечтает о большой и чистой любви… С этим своим дуболомом…»), Влад взглянул на часы. До двух ещё полчаса. И вновь погрузился в изучение паутины — в поиск прямого выхода к пропасти.
24
… И зайца она вспомнила сразу, как только завидела под ногами на утоптанной тропинке некую неправильность. И не стала переходить с бега на шаг: на скорости нагнулась, подхватила игрушку — и вниз.
Пыльный и мятый, заяц вызывал жалость, но чёрный нос всё ещё был задорно поднят, а раскосые глазёнки азартно сияли жёлтым отблеском свечей. И Юлька беспощадно встряхнула его несколько раз от пыли, закинула на спину, а толстые лапы с трудом завязала у себя на груди. Знакомый предмет здесь, в этой несущейся вниз пещере, — облегчение.
Вот появился тот самый поворот, запомнившийся ей по утреннему сну. Тот, с которого она начала первое своё «ключевое» путешествие. Любопытно было бы узнать, почему утренний сон она помнит отчётливо — от двери до двери, а путешествие, начатое с приметного местечка, совершенно вылетело из памяти? Ведь произошло что-то важное, раз она перечеркнула чёрным маркером всех чудовищ. Скорее всего, утренний сон запомнился, потому что был краток и после череды бурных событий. Ну и отозвался яркостью. А путешествие оказалось из привычных — тех, что она совершала целый месяц, конечно же, без «ключа».
Бесконечный бег. Вереница теней, бегущих с нею, впереди, позади… Как легко бегается во сне… «Нет, слишком обобщённо, — возразил кто-то. — Вспомни-ка, что было с тобою лет шесть назад». А что было?
А, тот визит мамы в гости к своей старшей сестре.
И жуткие сны, в которых кто-то гонится за Юлькой. Она слышит погоню, но бежать не может. Ноги влипают в землю, как в расплавленный асфальт, отдираются больно и трудно. Мышцы напрягались бежать — тело заливало холодным потом: вот-вот поймают. А дорога не выпускала. Да, там тоже была дорога — и, кажется, всё время через болото. А может, казалось, что через болото: ноги иногда не просто влипали в землю, а уходили в неё по колено. Ужас перед погоней. Отчаяние от собственной беспомощности. И просыпалась — вскакивала на постели с бешено стучащим сердцем.