— И в чём проблема? Прийти туда ещё раз в шикарном платье и…
— Не угадал. Мне нужно появиться там зимой. В драном ватнике и в валенках на глубоких калошах, чтобы из валенок торчали коленки толстых спортивных штанов. А на голове старый шерстяной платок.
— А… зачем?
— Я читала, за границей эксцентричные богачи иногда ходят именно так. Не на русский манер, конечно, а по-своему. В их магазинах такого типа будут сопровождать от дверей до дверей и, пусть он даже ничего не купит, будут кланяться и приглашать зайти ещё раз. А у нас такие высокомерные.
— Ну, у них там тоже не всегда так, как ты думаешь… Зашла, а дальше? Попугала своим кошмарным видочком — и всё?
— Довела бы дамочек до истерики — надеюсь, до вызова милиции не дойдёт — а потом купила бы в их ювелирном отделе какой-нибудь пустяк. А расплачиваясь, открыла бы пошире старый потёртый кошелёк, набитый долларами, чтобы им от зависти плохо стало.
— А ты девушка мстительная!
— В каком месте? Нет, это учительское: обязательно надо всех и вся учить и воспитывать. А уж какие методы и приёмы выбирать — дело второе, лишь бы действовали.
— Так ты выйдешь за меня?
Юлька ссутулилась, опираясь ладонями на стол и нахмурясь на пол. Два предложения за неделю. Где они раньше были? Хорошо, мамы рядом нет: сейчас бы начала уговаривать… Жаль, что мамы рядом нет: порадовалась бы, что дочь многим нужна… А ответить что? Опять отшутиться? Этот компьютер несчастный… И к Олегу ничего такого она не чувствует, о чём бы читала или слышала. Или такая наивная: подавай всё, как в книжках… Н, как муж, Олег очень даже ничего был бы. Наверное…
— Но ведь только неделя прошла! — выговорилось вслух. — Я ж тебя совсем ещё и не знаю! Нет, правда же!
— Неделя порой очень даже многое решает, — вздохнул Олег. — Юля, ответь честно: это не из-за Влада?
— Может, из-за Влада. Не знаю. Но точно не в том смысле, какой ты вкладываешь в свои слова.
— Утешаешь — Влад мне не соперник?
— Оставь своих соперников в покое. Что за привычка, чуть что — сразу дуэль!
— А что — хорошая привычка! Проблем меньше.
— Счастливчик! Мне бы твои проблемы! Попробовал бы ситуацию, когда сам себе проблемой становишься! Когда в жизни всё перевёрнуто вверх дном, а обязан жить как обычно… У меня мозги набекрень, а завтра контрольные четвертные…
— Юля, да ведь прекрасно же! Сможешь переключиться на что-то другое, не будешь думать…
— Ага…
Коротенькое словечко остановило фразу Олега. Он сразу сообразил, что девушка уже мысленно решает новую задачу. За ним такое тоже водилось, так что он вмиг узнал собственное состояние: несколько обескураженный вид, безучастно отсутствующие глаза… Глаза, полные недоумения, она вскоре подняла на него.
— А всё-таки… Почему он велел сжечь листы с пентаклями? А ведь есть ещё мои копии.
— В любом случае, приказ хорош. Ведь мы подозреваем, что пентакли связаны с твоими неприятностями.
— Но каким образом?
— Ты завтра пойдёшь к нему на занятия?
— Пойду. Я хочу… Не знаю, чего я хочу.
— Спроси его прямо, в чём там дело с пентаклями.
— Он скажет — остыл к идее. Но тогда зачем жечь книгу? А если сказать, что и книгу, и копии я решила оставить для себя? Ведь книга ценная, ещё до революции отпечатанная, да ещё переводная. Как историческую ценность оставить.
— Можно попробовать и так сказать. А если будет стоять на своём, снова спроси, в чём дело.
— А насчёт силы он соврал, — так мрачно и убеждённо сказала Юлька, что Олег улыбнулся. — Какая во мне сила? Ничего не получается, ничего не выходит.
— Если следовать твоей привычке к ассоциациям, то такое возможно на следующем примере: помнишь, кузнец из гоголевской сказки искал чёрта, который сидел у него в мешке за плечами?
— «Ночь перед Рождеством», — машинально уточнила девушка, — скоро начнём читать с шестым классом.