Озадаченно помолчав, Юлька сказала:
— Влад, боюсь, я не образ вызвала.
— То есть?
— Когда мы вышли из «ключа», я слышала голос этого человека. Он, кажется… ругался.
— Здорово! Нда… Может, с перепугу ты не удовольствовалась образом, а перенесла на пацана личность, сознание или что там ещё может быть? Силы-то своей ты пока не знаешь. Ну, ничего страшного. Он там, у себя, где бы ни был, потерял сознание — реальная ситуация для тех, кто с ним рядом. Здесь он неожиданно очутился в обстановке, враждебной для себя, и, как мог, себя же обезопасил. Сейчас он, можно сказать, пришёл в себя. Во всех смыслах.
— Но это же!.. А если он был за рулём?
— Куда деваться? Время назад не повернуть. Ситуация была экстремальной. Так кто же это был?
— Не скажу.
— Тогда следи за прессой. Или попроси своего Олега поискать по Интернету новости, что произошло с твоим любимым артистом.
— Он не любимый. Он просто нравится… Влад, последнее. Если в человеке побывали две личности, ему ничего не сделается?
— Ты о чём?
— Тот паренёк, который дрался. Н, за него дрались. По-моему, ему плохо.
— А в чём это «плохо» выражается?
— Он чуть не плакал и почему-то растирал ноги.
— Сама могла бы догадаться. Спортом наверняка не занимается, растяжки никакой. А тут в его тело попадает, судя по всему, профессионал. Вот он ему мышцы и потянул. Конечно, больно. Ещё вопросы есть?
— После сегодняшнего… Ты ещё не хочешь отказаться от этой силы?
— Именно сегодняшнее и убеждает, что она нам обоим необходима.
— Тогда давай придумаем, как отделаться от чудовищ!
— Ты слишком хорошо обо мне думаешь.
— Нет. Я слишком много думаю о том, как Мотоциклист быстро оклемается и начнёт снова рыскать по городу в поисках добычи. Меня они к себе уже не пускают. И кого-то другого мне уже не уберечь.
— Хорошо. Давай поговорим завтра. Два часа ночи. Тебе надо выспаться.
— Полагаешь, смогу после всего этого заснуть?
— А ты попробуй. Спокойной ночи, Юлия.
— Спокойной? Звучит как издёвка.
«Телепатия мне теперь тоже доступна, — вздохнула Юлька, кутаясь в одеяло: замёрзла, напереживавшись. — Или она у меня только с Владом срабатывает? О! Ага! Попался! Ну, Влад, доведу своими воплями по ночам — волей-неволей начнёшь думать, как избавиться от этих Троих. Прекрасно! Никуда не денешься. Помог один раз — буду вызывать каждую ночь, пока тебе не надоест и пока не сядешь за стол переговоров. Всё обалденно просто. И начну прямо сейчас».
Одно дело — сказать, другое — выполнить. Стопудовые веки, будто распухшие, не хотели подниматься. Юлька таращилась в зеркало и повторяла шёпотом:
— Хочу знать, где Трое… Хочу быть среди них…
Тело решительно заявило, что хочет спать, хлопнуло до упора ставни век и выволокло спецдоставку для жаждущих спать: кучу сновидений и вереницу знакомых и незнакомых образов. Юлька недолго продержалась на поверхности реальности, помня о своём решении. Сонные волны укачали её и погрузили в свои тёплые глубины.
— … Юля, вставай! — уговаривал кто-то знакомый, и от привычного, но далёкого голоса Юльке хотелось плакать, потому что не хотелось вставать, а хотелось выспаться до полного отдыха. Но ласковый и чуточку обеспокоенный голос мамы продолжал упрашивать: Юленька, последний учебный день! С завтрашнего дня к девяти ходить будешь — выспишься! Ну, давай, соберись, встань…
Юлька с жалобным стоном уползла под одеяло и тут же взвизгнула: мама потеряла терпение, сунула руку под одеяло и пощекотала пятку. Вылетев из жаркого убежища, девушка укоризненно заныла:
— Да-а, тебе хорошо — никуда не надо! А мне пяти минуточек хватило бы выспаться и сны досмотреть!
— Пять минут? — железным голосом сказала мама. — Да у тебя на всё про всё осталось полчаса!
— Сейчас полвосьмого?!
Юлька недоверчиво вперилась в будильник, взятый из-под шляпы. Перевела глаза на зеркало показать себе самой язык — и побледнела: в эту ночь в городе убиты пятеро. Она не знала, откуда свалилась на неё информация, но получила её и знала, что она точная.
40
Рабочий день начался с ночного кошмара учителя, воплощённого в реальность. Юлька вбежала в кабинет и остолбенела: учеников нет. Сначала она не поверила. Но в кабинете устоялась именно та тишина, какая бывает только в давно обезлюдевшем помещении. Юлька добросовестно заглянула под парты. Никого. Тогда она поставила на учительский стол портфель и села на стул. Уроков никто не отменял. Пока неслась к кабинету, за двумя-тремя приоткрытыми дверями она видела классы и коллег. Может, кабинеты поменяли? Но зачем, если здесь всё равно никого?
Дверь распахнулась, и в помещение энергично и даже агрессивно вошла Елена — завуч по политехническому циклу.
— Ты чего здесь одна пригорюнилась?
— Присоединяйся! — предложила Юлька. Елена, даже став завучем, всё равно оставалась членом их маленькой сплочённой учительской компании, и Юлька не боялась говорить с ней дружески, особенно наедине. — Будем вместе горевать.
— Да ладно тебе. Привет.
— Привет. Что происходит? У меня класса нет.
— Тебе никто ничего не сказал? Расписание такое: два первых урока по полчаса, перемены — по десять минут. Дальше. У кого есть классное руководство, проводит классный час, диктует четвертные оценки и напоминает о технике безопасности на каникулах. Потом уборка помещений. После чего все учителя дружно сдают сведения по успеваемости.
— А где мой класс, который по расписанию?
— Так, не предупредили всё-таки. Чей-то богатый папа из этого класса оплатил билеты в драмтеатр на утреннее представление — у них там детский спектакль. Классная сбегала к директрисе, та разрешила им уйти.
— Они должны были быть у меня двумя первыми уроками. Значит, сегодня уроков у меня нет.
— Сведения сдала?
— Нет. Но у меня все данные собраны.
— Зайдёшь потом?.. Хотя нет. Лучше сразу. Бегай за вами потом. — Елена достала калькулятор и заглянула в Юлькин листочек с записями. — Постой. У тебя ж четыре класса.
— Зато четверть первая, а в десятом оценки полугодовые.
— Ясно. Поехали.
Составление отчёта заняло три минуты. Быстро всё подсчитали, записали, и Юлька неловко спросила:
— Лен, а домой смыться можно? Выспаться никак не могу. Голова чугунная, от любого звука гудит.
Елена пригляделась к Юльке, покачала головой.
— Видочек у тебя тот ещё. Иди, конечно.
У двери она взялась за ручку и остановилась, обернулась.
— Завтра у нас работа по кабинетам и опять-таки сдача сведений. Ты учебники свои и тетради у Натальи держишь? Я её предупрежу, чтобы она тебя завтра не искала. Поняла? Завтра не приходи. Но в четверг чтоб с девяти как штык! Пока.
— Спасибо, Лен.
— Думаешь, добрая такая? Это в счёт будущих отгулов!
Созерцая закрытую дверь, Юлька размышляла о том, что сила человека может проявляться совсем неожиданно. Вот Елена. Её класс, чьим руководителем она была ещё в прошлом году, — самый шебутной в школе, не каждый учитель с ним справится. Но физматкласс, все сплошные умницы. Но — снисходительная улыбка Елены, когда все вокруг удивляются, каким образом она ими командует. А секрет прост — невероятный, сумасшедший темп урока, в котором нет ни одной бреши, ни одной мало-мальской паузы. Юлька на своих уроках могла и голос повысить. Елена же пользовалась убийственным сарказмом своего язычка и часто говаривала: «Они же себя умниками считают, а какому умнику понравится, когда над ним ржать начнут?» Пока она была классным руководителем, её ребята табуном ходили за ней, и это была весьма оригинальная картинка: рослые ученики, почтительно нависающие над своей миниатюрной «мамой», которая снисходительно и всегда насмешливо внимает им.
До звонка с урока пять минут. Интересно, почему перемены по десять минут сделали? Ах да, вчера столовую не предупредили, поэтому детей сегодня, несмотря на сокращённый день, кормить всё-таки будут. Сбегать в буфет столовой, набрать домой выпечки? Уж больно она здесь вкусная. Юлька вспомнила, как вечером опустошала сумку Олега и что её ожидало в холодильнике, и, улыбаясь, покачала головой. Нет, никакой выпечки. А вот сходить на рынок за парочкой кефиров и пачкой молока — это неплохо.