В. И. Даль: «Вода... стихийная жидкость, ниспадающая в виде дождя и снега, образующая на земле родники, ручьи, реки и озера, а в смеси с солями — моря». Затем даются уточнения понятийного характера, причем составленные «русским способом», т. е. образным понятием: определения дают содержание понятия, а само слово вода — его объем: вольная вода — глубина, матерая вода — фарватер, сочная вода — половодье, мертвая вода — от которой срастаются кости порубленного воина, оживающего затем от живой воды, земляная вода — половодье при вскрытии рек, целебная вода — содержит в растворе соли, и т. д.
Академический словарь: «Вода — прозрачная бесцветная жидкость, представляющая собой в чистом виде химическое соединение водорода и кислорода, содержащаяся в атмосфере, почве, живых организмах и т. д.» — при сохранении образных понятий мертвая вода, святая вода и др., и новых по происхождению сухая вода — дистиллированная, тяжелая вода, жесткая вода.
Эта иллюстрация подтверждает, что Словарь Даля — в его толкованиях русский ментальный словарь, составленный в то время, когда о ментальности и концептах даже не помышляли, а русская ментальность еще существовала в своей полноте и силе. Концептуальное определение исходит из основного символа с физическим и психологическим (образ и символ) содержанием, минуя понятийное, состав которого выдает его западноевропейское происхождение. Мы уже не один раз убедились в том, что понятие представляет собою вре́менное замещение символа, необходимое в целях прагматического действия; образные понятия исполняют ту же функцию.
Задание:
На каких основаниях строится иерархия концептов; какую роль при этом играет концептум?
«Поскольку новых простых слов придумывается очень мало, значительная тяжесть в фиксации новых структур знания — новых концептов или, точнее, концептуальных структур, приходится либо на регулярную полисемию, либо — в большинстве случаев — на словообразовательное моделирование» (Е. С. Кубрякова). Отталкиваясь от этого суждения, рассмотрим принципы оформления концепта в словесном знаке.
Сложное переплетение содержательных форм создает классификационную путаницу и часто затушевывает смысл этих форм, но всегда действует в одном направлении: отражает результаты наглядного, образного или ассоциативного мышления в цельной его ценности, максимально приближаясь к выражению концептума в актуальном концепте.
Определенно общеславянские слова — все символы, древнерусские — особенно ранние по образованию — образные понятия, т. е. те же символы, но «мягкого» смысла: понятие в образе. Все новые образования, преимущественно производного характера, и особенно с конца XVII века суть чистые понятия, представляют собою полное выражение концепта в актуальном значении. Например, концепт «знак» исторически представлен последовательно словами имя — это символ общеславянского единства славянских диалектов, знамя — это образное понятие древнерусского языка, знак — уже законченно и однозначно понятие. Слова старославянского и раннего церковнославянского языка суть символы по определению: они замещают греческие концепты, т. е. получены в наследство от античной культуры. Точно так же символами являются выражения, теперь толкуемые как метафоры: «из глубины сердца». Метафорой оно было в устах Иоанна Златоуста, в греческом оригинале славянского перевода. Глубина предстает как непостигаемая потаенная сущность, и в славянском тексте становится символом.
Трудность состоит и в том, что часто оказывается сложным разграничить общеславянские (древнейшие) и древнерусские слова, поскольку первоначальные древнерусские тексты еще не выделяются из церковнославянских, а эти через старославянский язык связаны с общеславянским. Слово знамя определенно общеславянское, но в старославянских текстах не представлено (есть только знамение), а в разговорной речи имело узкий конкретный смысл; свое развитие семантика слова получила в древнерусском языке. Трудно разграничить эти источники и потому, что с точки зрения современного языка, в ретроспективе, и те и другие представляют собою символы, хотя и разной насыщенности; кроме того, понятие «древнерусский язык» растянуто во времени на шесть веков и может включать в себя поздние славянизмы. Тем не менее, спектр из трех составляющих: языческий общеславянский — христианский древнерусский — современный — в подавляющей массе слов представлены выразительно и в законченных формах.