С точки зрения лингвистической доминанты в наше время основным значением слова дом является ‘здание’, а три другие разбросаны как условие (‘кров’), причина (‘семья, род’) и цель (‘хозяйство’). Исторически эти co-значения постоянно изменялись местами; так, в средние века основой выступало значение ‘хозяйство’ (ср. Домострой), а в древнерусском долго оставалось значение ‘кров’, символически включающее в себя и значение ‘род’ (в старославянских текстах только эти два значения и представлены). Положение то же, что и в фонетических соотношениях, когда при сохранении звучаний изменяются признаки различения. Всё дело в отношении доминантных сем друг к другу; между прочим, это объясняет постоянное стремление лексикографов обновлять толковые словари, приводя их словесные значения в соответствие с узусом данного времени. Однако главным значением во все времена остается значение концептуальное — в нашем случае это ‘кров’.
В Словаре эпитетов даны прилагательные только к значениям ‘род (семья)’ и ‘хозяйство’, причем эти определения либо нейтральны (большой, хороший), либо в связанном виде только с этим именем представляют образное понятие (богатый, бедный, гостеприимный, зажиточный и т. д. дом). Наоборот, в значении ‘здание’ все определения создают символический оттенок смысла, созданный на понятийной основе: белый дом, большой дом, желтый дом, казенный дом, публичный дом, торговый дом и т. д. Способность «впадать в символ» и доказывает актуальность этого значения слова дом сегодня.
Пример иллюстрирует мысль о расхождении между значением слова и переносным значением его, которое, направляемое коренным концептумом, возникает в определенный момент истории, отражая обстоятельства народной жизни.
Задания:
1. Местоимения помогают мыслить не понятиями, а образами. Исходя из этого, определите, какое конкретное значение имеет слово дом в следующих сочетаниях с местоимением: мой дом, свой дом, весь дом, этот дом?
2. Чем формально отличаются исторически возникающие определения отчий кров, отцов род, отецкое (отцовское) хозяйство, дом отца?
Воспользуемся дискурсивным характером нашего мышления и высветим смысл имени с двух сторон: со стороны определения перед именем и со стороны предиката после имени; обе позиции предстают в предикативном усилии мысли и потому субъективны, но отбор сравнений уточняется объективно общим смыслом конкретного высказывания и направлен значением основного слова. Таким образом, путей выявления значений слова, необходимых для воплощения концепта, у нас всего два. Первый — конструирование понятия на основе сочетания имени с определением-прилагательным, представляющем конкретное содержание понятия (сон железный — Тютчев). Второй — посредством суждения, т. е. подведения значения слова к общему роду, также проявляющегося в тексте на основе интуитивного приближения к концепту (любовь есть сон — Тютчев).
Признаки выражения в форме прилагательного могут представать в трех видах, они могут быть типичными, реальными или образными. Типичные признаки раскрывают символ, как выражение основного его свойства: белый свет, сине море, железная воля и т. д. Реальный признак создает актуальное понятие: белый цвет, Черное море, железная дорога и пр. Образный признак образует метафорический образ: белое братство, беспокойное море, железное сердце. Могут возникать и причудливые оксюмороны типа железный пух, но они не отражают концептуального стержня основного слова и в принципе могут возникать по любому авторскому капризу. Такие мы не будем принимать во внимание, как лишенные информативной силы при определении концепта.
Начнем с атрибутивных сочетаний, избрав для этой цели символ «любовь». Слово любовь очень частотно, обеспечено множеством текстов, что удобно при массовом переборе контекстов, приведенных в качестве иллюстраций к словарной статье «Ментального словаря русского языка», над которым сейчас работаем.