Многим из персонала отеля показалось тогда, что «доброе старое время» вернулось. И надо сказать, что они были недалеки от истины… Правда, через два года после триумфального визита фон Щнитцлера в «Карльтон» ему вместе с 23 коллегами по «ИГ Фарбен» всё же пришлось предстать перед судом. Процесс директоров концерна начался 14 августа 1947 г. и длился почти год. Он шёл в том же зале, где проходили заседания Международного военного трибунала. В списках подсудимых фигурировали такие известные имена, как Герман Шмиц – председатель правления «ИГ Фарбен», преемник его покойного главы Дуисберга; его племянник Макс Ильгнер – член правления и финансовый директор, руководитель сети шпионажа «ИГ Фарбен» за границей, «министр иностранных дел» концерна, организатор захвата иностранных предприятий, отъявленный нацист, интимный друг Геббельса; член правления концерна Херлейн – организатор производства отравляющих газов, непосредственный виновник смерти сотен заключённых, использованных для зверских «научных» экспериментов; Отто Амброз – член правления, начальник отдела отравляющих газов в нацистском министерстве вооружений, директор освенцимского филиала «ИГ Фарбен».
За главными воротилами следовали Фриц Тер-Мейер, Бютефиш, Гаттино, Гаевский, директора, управляющие, консультанты и т. д. Всем этим, с позволения сказать, почтенным дельцам, были предъявлены страшные, неопровержимые улики. Эти учёные-душегубы, химики-убийцы, владельцы акций и секретных патентов истребления людей взрастили в своих кабинетах-лабораториях бациллы фашизма. Это был самый страшный смертоносный яд, какой когда-либо выходил из химических лабораторий «ИГ Фарбениндустри».
Виновность подсудимых была доказана на суде со всей полнотой. Народы ждали, что им будет вынесен суровый приговор. Но они обманулись в своих ожиданиях.
Представители американских монополий, связанных с преступной деятельностью «ИГ Фарбен», мобилизовали все силы для того, чтобы добиться оправдания директоров и скрыть свои связи с ними. Джордж Уилер, тогдашний начальник отдела американской военной администрации, признавался позднее:
«Судьи, подобранные под бдительным надзором заместителя военного министра США Говарда Петерсена, единодушно согласились, что картельные магнаты были не такими уж плохими людьми, и определили им наказания в соответствии с таким заключением»[3].
9 и 30 июля 1948 г., после 152 дней заседания, суд вынес приговор. Только двое из 24 обвиняемых получили за свои страшные преступления максимальную (?!) меру – восемь лет тюрьмы. Одиннадцать человек были оправданы. Среди этих «невинных филантропов» оказались и знаменитые людоеды-изобретатели Херлейн и Вурстер (автор газа «циклон Б»). Кстати, и те два чудом попавшие за решётку директора концерна просидели там 24 месяца и затем были освобождены «ввиду примерного поведения».
Собственно, приговор американского суда можно было понять: ведь сам Говард Петерсен, подбиравший угодных ему судей, принадлежал раньше к той же адвокатской фирме, что и американский верховный комиссар в Германии Джон Макклой, – к «Крават Свайн энд Мур», а концерн «ИГ Фарбен» был среди её клиентуры одним из лучших плательщиков. Таким образом, Петерсен сослужил концерну хорошую службу.
Декартелизация по-американски
Незадолго до окончания процесса стало известно, что многие предприятия концерна «ИГ Фарбениндустри» переходят в иностранную собственность. Напомним, что ещё в ноябре 1945 г. Контрольный совет в Германии согласно решениям Потсдамской конференции о демилитаризации принял закон о конфискации имущества, принадлежавшего акционерному обществу «ИГ Фарбениндустри», и контроле над ним. Теперь же американские оккупационные власти, нарушив подписанный ими же закон, передали немецким промышленникам, список которых выдвинула сама американская администрация, 50 крупнейших заводов «ИГ Фарбен». Эти подставные лица купили все основные химические предприятия на деньги, которые им дали… американские финансисты.
Осуществление операций по продаже предприятий «ИГ Фарбен» было отложено до вынесения приговора по делу главарей концерна в Нюрнберге. Ходатаем подсудимых выступил генерал Клей. Он обратился с личным письмом к тогдашнему министру обороны Форрестолу.
«Заключение в тюрьму директоров, – писал американский военный губернатор, – препятствовало бы дальнейшему плодотворному сотрудничеству американских деловых кругов с германскими промышленниками».
В эту короткую фразу был вложен особый смысл, обнажавший далеко идущие стратегические замыслы Пентагона. Процесс, который, казалось, должен был привести к ликвидации концерна-преступника, положил начало его новому подъёму.
Правда, помехой на пути к ренессансу «ИГ Фарбен» были Потсдамские соглашения, под которыми стояли подписи и западных держав. Соглашения предусматривали, как известно, искоренение германского милитаризма, уничтожение его военно-промышленного потенциала, разукрупнение и декартелизацию крупных промышленных и банковских монополий, поставивших на ноги гитлеровскую машину агрессии. Решения Потсдамской конференции требовали переустройства Германии на демократических началах. Но это шло вразрез с планами многих вашингтонских и лондонских политиков. Всё более откровенно афишировали они свои тайные намерения. Ни для кого уже не было секретом, что западные державы добивались расчленения Германии, чтобы получить свободу действий и включить западную часть страны в свою агрессивную систему.
Неудивительно, что банкиры, промышленники Нью-Йорка и Лондона горой встали на защиту директоров «ИГ Фарбен». Они рассматривали их не только как бывших, но и как своих будущих союзников.
Выполняя их волю, западные оккупационные власти упорно добивались многочисленных исключений из закона о декартелизации, чтобы создать возможность возродить картели и концерны. И добились…
Судебный фарс с директорами «ИГ Фарбениндустри» как раз соответствовал сказке о декартелизации, которую инсценировала американская военная администрация в Германии под вывеской «вклада в Потсдамские соглашения». Американский военный губернатор Клей образовал для проведения «декартелизации» концерна «ИГ» два специальных комитета: ликвидационный комитет и комитет по декартелизации, посадив на руководящие посты в них бывших заправил «ИГ Фарбениндустри». Так, начальником ликвидационного комитета стал крупнейший нацистский банкир, бывший директор Немецкого банка и влиятельный член наблюдательского совета «ИГ Фарбен» Герман Абс. Немалая доля выручки от производства ядовитых газов концерном шла в карман Абса. Он наживался также и на подневольном труде заключённых, работавших на предприятиях «ИГ Фарбен». Этому приближённому фюрера было отлично известно о всех тайных сделках между руководством концерна и СС. Но он молчал тогда, молчит и теперь, потому что сам замешан во всех преступлениях концерна смерти. После 1945 г. он стал экономическим советником британской военной администрации, а очень скоро занял старую должность – директора возрождённого Немецкого банка, а также первого председателя наблюдательного совета «Бадише анилин унд содафабрик». Впрочем, не будем забегать вперед…
Председателем комитета по декартелизации Клей назначил бывшего фюрера военной экономики и руководителя крупнейшего электротехнического концерна «АЕГ» герра Бюхера, который, кстати, также был связан с «ИГ Фарбен» многочисленными узами, восходящими ещё к довоенному периоду. В целях камуфляжа руководство деятельностью обоих комитетов Клей возложил на своего советника по экономическим вопросам Вильяма Дрейпера. Одновременно Дрейперу вменялось в обязанность осуществлять «верховный американский надзор» за комитетами, то есть следить за тем, чтобы деятельность военных преступников Абса и Бюхера не шла, упаси боже, вразрез с интересами заинтересованных американских монополий. Кстати, Дрейпер являлся по совместительству вице-президентом влиятельнейшего американского банка «Диллон Рид энд Кº».
В свою очередь этот банк издавна был тесно связан «общностью интересов» с «ИГ Фарбениндустри» через самый крупный филиал концерна смерти в Соединённых Штатах – «Дженерал энилайн энд филм корпорейшн». В период между двумя мировыми войнами банк нажил десятки миллионов долларов комиссионных, распространяя на американском фондовом рынке облигации германских займов. Разумеется, теперь банк старался выручить своих бывших германских партнёров, правда не бескорыстно. Очень скоро американские банки и крупнейшие корпорации стали главными партнёрами в 500 немецких фирмах. Побеждённые относились к этому философски: за поражение надо платить, до поры до времени конечно. К тому же привлечение американских капиталов в страну, разорённую войной, было делом нужным. Через Дрейпера многие нити вели на Уолл-стрит, в военное министерство США и в Белый дом. Вот каким деятелям поручалось проводить в жизнь Потсдамские решения.
3
Интересно, что такого же мнения о себе были и подсудимые. Сплошь и рядом руководители «ИГ Фарбениндустри» говорили о своём концерне в почтительном тоне, как о филантропическом предприятии. Директор Пауль Гартингер заявлял, например:
«Я не имел понятия, что мы работаем на войну».