За лихим маневром едва не на головы им рухнувшей не очень приспособленной к полетам в оживленном городе военной машины полицейские наблюдали с живым профессиональным интересом. Один демонстративно морщится, намекая на недопустимо низкую высоту прохождения звукового барьера. Второй столь же демонстративно посматривал на монитор радара.
— Сержант дорожной полиции Лаук, сэр.
Подошедший к приземлившемуся спидеру инспектор вскинул руку к каскетке. К тому, что из машины вылезет кто-то совсем непростой, он готов. С такими номерами абы кто не ездит. Да и девица знакомая. Но штрафовать главкома имперских ВКС лорда Вейдера в творческие планы сержанта на этот вечер явно не входило. Но с лицом он справился. Даже сумел кривовато улыбнуться, помогая Лее выпрыгнуть из патрульной машины.
— Па-а-ап!
Чинно засеменившая к отцу Лея мастерски соорудила ангельское личико и чуть капризный, но очаровательный голосок девочки-паиньки. Идущий следом Джобик выглядел куда более удрученно.
— Марш в машину. Дома поговорим.
Ситх рыкнул достаточно грозно, чтобы ему молча подчинились.
— Простите, сэр, можно вопрос?
— Да, сержант.
— Вы с какой скоростью падали… то есть на посадку заходили? У нас радар зашкалило.
Услышав ответ, сержант только головой покачал.
— Сожалею, сэр, но вынужден выписать штраф. Юная леди не первый раз позволяет себе самостоятельное вождение. Вот квитанция, сэр.
— Только один? Я, конечно в ПДД не очень силен, но, сдается мне, их должно быть по меньшей мере три?
— Извините, сэр. Сейчас все будет готово, сэр.
Лорд Вейдер с детьми погрузился в аэротранспортное средство государственный регистрационный номер ААА ОО-01-ОО. За ДИ-файтером прибыл пилот эскадрильи «Обсидиан». Напарник сержанта Лаука задумчиво провожал взглядом взлетающие машины.
— Слышь, Лаук, как думаешь, если мы снова тормознем эту девицу за езду без прав, кто ее приедет выручать в следующий раз?
— По-моему, об этом лучше не думать.
— Итак, юная леди, я жду объяснений?
— Мы просто поехали с Джобиком в музей. У него сегодня увольнительная.
— Почему не на такси? Кроме того, ты полагаешь, я не знаю о несколько чрезмерно заросшем сквере за музеем космофлота, где не одно поколение кадетов со своими подружками в увольнительную целуются?
— Но папа!
— В кадетском жаргоне даже выражение есть — «сходить в музей» в смысле — по девочкам.
— Но все не так же! Мы не целовались вовсе, а… — минутная заминка, и оправдание найдено: — а ездили за травкой для Ситха! На одном сайте написано, котам нужна травка всякая. А ты, что, хочешь, чтоб мы с пучком травы в такси лезли?
— За травкой летали, значит?
— Да.
— Для кота?
— Да.
Лея еще не знала, что вот такой — внешне спокойный и корректный ситх куда опаснее ситха орущего. Но что-то нехорошее уже почувствовала.
— Значит, в том, что ты подвергаешь себя и других опасности, садясь за руль без должных навыков, в том, что ты пренебрегаешь законом и моей репутацией, виноват кот?
— Ну… э-э-э…
— Хорошо. Убедила. Примем меры к коту. Люк, кота на ночь не корми! А то утром мне весь спидер облюет, пока до ветлечебницы довезу.
— Зачем?
— Усыпить. Если все безобразия в доме творятся исключительно по вине кота, то кота в доме не будет.
— Но…
— Иди, мне надо работать.
— Ты сможешь?…
— Ради вас — да. И довольно об этом.
Единственный, кто в ту ночь в замке Вейдера спал спокойно, был кот Ситх. Хозяин, правда, покормил его гораздо позже обычного, зато — в своем кабинете, а не на кухне. Сидящий же со свернувшимся на коленях котом лорд внимательно прислушивался к тихим всхлипам из спальни.
«Что у вас там происходит, ученик?» — тревожно раздалось в мозгу.
«Не мешайте мне воспитывать моих детей, повелитель».
«Вообще-то, я не вмешиваюсь. Пока. Просто интересуюсь».
«Ситхской «педагогики» яркий образчик сие есть!» — не весть как влез в канал ментальной связи Йода.
«Это верно. Джедаю не понять».
«Почему это?!»
«Потому что дети учатся думать и отвечать не только за себя, но и за тех, кто им дорог. Полезное качество, ради которого можно прореветь полночи. Но только для тех, у кого есть те, кто ему дорог».
«А на нет — и суда нет» — хихикнул император и отключился.