Именно так и вышло с моим «глоком»: первую «пулю» (так и хочется сказать, что из дерьма, но нет, я пластик использовал) он выплюнул, а вот отдачи для перезарядки не хватило. И Игараси, хоть и рухнул на одно колено, скрючившись, окончательно дееспособности не потерял. Да он даже арматурину не выронил! Если честно, не угоди я каким‑то чудом точно в «солнышко», он бы уже до меня добрался и отделал как следует! А так только полным злобы взглядом меня сверлил да хватал ртом воздух. Повезло, короче. Но не факт, что сегодняшнее моё везение будет бесконечным…
Отчаянно матерясь про себя, я сделал длинный скользящий шаг назад, одновременно рванув затвор «глока» (кажется, кожу на подушечке большого пальца содрал, левого), и на этот раз прицелился куда тщательнее, застыв в образцово‑показательной стрелковой стойке: ноги на ширине плеч, руки чуть согнуты в локтях, левая ладонь как опора под рукоять. И, мстительно ощерившись, нажал на спуск.
Автоматика снова не сработала, но пластиковый кругляш угодил как надо – точно в лоб. И энергии его хватило, чтобы мой босс опрокинулся навзничь, повторно приложившись затылком. И, если не ошибаюсь, как раз это его и доконало… по крайней мере, ладонь расслабилась, и арматурина из неё вывалилась. Но ведь это Игараси, от него всего можно ожидать! Например, запросто притворится напрочь вырубленным… а подойдёшь, и готово: ногу подобьёт, завалит, захватит… и придушит! Короче, приближаться сцыкотно. Ещё разок, что ли, шмальнуть? Тем более, затвор уже передёрнул, наученный горьким опытом. И даже заметил, куда закатилась выброшенная из патронника гильза.
Н‑да… всё‑таки уважать себя заставил мастер Кенсин. Хрен знает, каким чудом я его достать умудрился. Спрашиваете, чего сразу не стрелял? А вот того самого! Не был уверен, что «глок» нормально «левые» патроны переварит. Что, собственно, и произошло. А ещё дистанция была слишком близкой. Если бы я сразу пистолет вытащил, тогда же его и лишился. Игараси‑сама мне на одной из тренировок техники обезоруживания показывал, и я это хорошо запомнил. Так что или сразу бы меня обезоружил, или сначала ушёл с линии огня… и уже потом всё равно обезоружил. В любом случае рациональнее было предварительно отвлечь внимание, что я и проделал. Да, корявенько. Да, через задницу. Но сработало же? Теперь бы ещё в этом убедиться…
Стрелять ещё раз я всё же не стал: в корпус бессмысленно, а в голову опасно, в первую очередь для самого Игараси. Я ж не зверь, да и убивать его изначально не собирался, равно как и калечить. А тут можно и глаз выбить, и щёку порвать… а если в висок попасть, не дай бог, конечно? Уж лучше я по старинке, зайду сбоку, да с ноги заряжу. В височную область, но аккуратно. И с гарантией…
Ф‑фух, вроде всё. Точно в отрубоне. Полчаса как минимум у меня есть. С одной стороны, мало: куда я за эти полчаса уеду? А мне ещё за Вовой заскочить нужно… с другой стороны, вполне достаточно, чтобы немного подчистить место преступления. Спеленать босса, например, да отволочь его в какое‑нибудь укромное место, где его не сразу найдут, даже если хватятся. Ладно, так и сделаю. По сути, мне только фора и нужна, всё остальное уже в наличии… лишь бы кого‑нибудь ещё нелегкая не принесла. Но тут уж я ничего поделать не могу, тут чисто наудачу.
Там же, тогда же
– Ф‑фух, вроде вырвались! – утёр я пот со лба, не отрывая напряжённого взгляда от дороги – сиречь, плотно укатанной грунтовки вдоль периметра.
– Мля‑а‑а‑а! – поддержал меня с соседнего сиденья Сигизмунд.
Как он там оказался? Да я себе такой же вопрос задаю с тех самых пор, как вывел трак из ангара. Вроде бы и отпихнул кошака, когда тот вознамерился замахнуть на крышу генераторного модуля, а оттуда проскользнуть в пулемётное гнездо, и на большие глаза не повёлся, а смотри‑ка ты! Видимо, пока я с бесчувственным Игараси‑сама возился, притаился подле колеса, да и воспользовался моментом, когда я чуток ослабил бдительность. Ну а чего? Босса припрятал, улик на импровизированном поле боя не осталось, никому на глаза не попался… разве что мог в поле зрения камеры мелькнуть, когда начальничка в нычку волок. Но на этом и всё. Залез в кабину, выгнал тачку, вылез из кабины – ворота снаружи прикрыть, чтобы не пришлось потом тащиться в обход… двери всё это время, что характерно, были закрыты. Так что ума не приложу, как кошак внутрь проник. Телепортировался? Или где‑то большая щель? Уже неважно. Но видели бы вы меня, когда этот долбаный комок шерсти как ни в чём не бывало взгромоздился на пассажирское сиденье и самодовольно муркнул:
– Мля‑а! Фр‑р‑р, пр‑р‑р…
Ну да, подпрыгнул. Ну да, башкой в потолок вписался. Но это ладно, в шлеме не больно. Да и достал до потолка по большей части благодаря именно этому предмету экипировки. Но как я под себя не сходил, ума не приложу! И как по тормозам не дал – тоже. Хотя следовало бы, чтобы этот демон в кошачьем обличье с сидушки соскользнул и об пол приложился. Впрочем, тот мог и в обивку вкогтиться, а она довольно прочная.
Короче, не знаю, как я сдержался, но ответил коту в его же манере:
– Мля!!! Зигги, ты охренел?!
– Мля‑а‑а‑а! – незамедлительно отмёл тот все обвинения.
Дескать, как можно, барин?! Чтобы я, кот, и вдруг охренел? Сам‑то подумай! И включи логику, в конце концов: если я охренел только сейчас, то что же тогда было раньше? И ведь не поспоришь. Разве что… хм, а неплохая мысль…
Не снижая ещё больше и так невеликой скорости, я перегнулся через пассажирское сиденье, умудрившись левой рукой удержать руль, а правой щёлкнуть дверным замком:
– Пошёл вон, животное!
– Мля‑а‑а‑а‑а!!!
– Пошёл, я сказал!
– Мля!!!
– Ах, так?! – возмутился я и таки остановил трак. Похоже, с котярой придётся разбираться вдумчиво, с чувством, с толком, с расстановкой. – Иди сюда, шерстяной чертила!!!
Видимо, Зигги от такого моего преображения немного прифигел, потому что ничем иным объяснить его пассивность невозможно: он даже не попытался цапнуть меня за руку, или, на худой конец, полоснуть когтями, когда я сграбастал его за шкирку и приподнял над сиденьем. Вместо этого он обвис, как мешок с отходами жизнедеятельности, характерно поджав все четыре лапы, и зашипел от бессильной злобы. Ну а мне оставалось лишь распахнуть пошире водительскую дверцу да зашвырнуть котяру куда подальше, чтобы не успел прошмыгнуть обратно. Собственно, это я и собирался сделать, но был остановлен знакомым – и изрядно удивлённым – голосом:
– Хефе? А вы чего это удумали?
– Хесус, м‑мать! – вздрогнул я. – Ну вот какого… кхм… так подкрадываться?!
– Да я и не подкрадывался, – пожал плечами бригадир, к моему несказанному облегчению пребывавший в гордом одиночестве.
Встретил я его, кстати, примерно на полпути между КПП и нашим родным ангаром. Не очень‑то он и торопился на рабочее место.
– Так чем наш Зигги провинился? – и не подумал унять любопытство Хесус.
– Сам не видишь, что ли? – хмыкнул я. – Я в саванну, на испытания, а он вот увязался. Влез, и ничем не выманишь.
– Я вам так скажу, сеньор, – ухмыльнулся бригадир, – наш Зигги ничего и никогда просто так не делает. И если он посчитал нужным сопроводить вас в полевом выходе, то лично я бы не стал ему чинить препятствия в этом благородном начинании. Примета плохая, хефе, – понизил Хесус голос. – И я не шучу, проверено на практике.
– Мля!!! – подтвердил всё ещё свисающий с моего кулака Сигизмунд.
– Вот‑вот! – поддержал котяру бригадир.
– Так я же о нём беспокоюсь! – неожиданно для самого себя принялся оправдываться я. – А ну как он в саванне заблудится?!
– Зигги‑то? – со странным выражением лица покосился на меня Хесус. – Не смешите мои мокасины, сеньор. Он же не дурак, отставать от транспорта за городом!
– Мля‑а‑а‑а!
– То есть ты предлагаешь взять его с собой? – уже смирившись с неизбежным, уточнил я.
– А как же иначе? – пожал плечами бригадир. – Тем более, сеньор, один едете, как я погляжу…
– Да тут недалеко, до первого «чека» и обратно…