Выбрать главу

И Морган действовал.

18 августа все рабочие газеты были закрыты. Мотивировалось это введением военного положения на всей территории Североамериканских Соединенных Штатов.

Правительство — ставленники Моргана — пыталось играть на патриотических чувствах рабочих.

Официальные обращения правительства «К свободному народу САСШ» категорически заявляли, что катастрофа на перуанских рудниках — дело рук «красного империализма», стремящегося поработить Америку.

Представительство Профинтерна было немедленно арестовано, так же как и делегация рабочих Евразии, находившаяся еще в Америке.

Бесстыдный обман, преподнесенный правительством, несмотря на все усилия и активную деятельность верхушки Федерации Труда, не дал надлежащего эффекта.

Рабочие на провокационный призыв к демонстрации протеста против Евразии неизменно отвечали одно и то же:

— Евразия — страна диктатуры пролетариата. Не было случая, чтобы она задавалась целью разгромить рабочее движение.

Наступило 18 августа — день изготовления пяти энергофоров.

Морган решил прибегнуть к последнему средству.

Правительственное сообщение довело до сведения всего населения Америки, что «ввиду несомненного участия Евразии в взрывах на перуанских рудниках» правительство САСШ вынуждено послать ультиматум Евразии с требованием полного возмещения убытков, причиненных государству, арендатору предприятия и пострадавшим рабочим.

Текст ультиматума, составленного в чрезвычайно наглом и вызывающем тоне, поколебал твердую веру в виновность Моргана.

Значительная часть рабочих растерялась.

Трудно было поверить, что вся эта бешеная кампания, пытающаяся доказать виновность Евразии да еще подкрепленная ультиматумом, является результатом хитросплетенной лжи и наглого обмана.

Напрасно призывало подавляющее большинство рабочих к разуму заблуждающихся. Около шестисот тысяч рабочих на общих собраниях вынесли решение прекратить стачку и поддерживать ультиматум, предъявленный Евразии.

Вечером выяснилось, что полномочный представитель Евразии, выразив протест против чудовищного обвинения, официально отказался принять ультиматум и выехал из пределов САСШ.

XXIV

ПРИКАЗ МОРГАНА

Опубликование ультиматума САСШ в Евразии вызвало негодование и возмущение трудящихся масс.

Огромные демонстрации, стихийно выраставшие во всех концах СССР Евразии, требовали прекращения всяких сношений с Америкой.

ЦИК Евразии в ответ широко опубликовал все материалы, которые имелись в его распоряжении о планах Моргана. В своем обращении ЦИК указал на близость и неизбежность столкновения между двумя общественными строями — капиталистическим и социалистическим — и призывал трудящихся к спокойствию.

О кертикитовых аэропланах и энергофорах, руководствуясь тактическими соображениями, решено было пока не упоминать.

В Евразии царила твердая уверенность, что принимаемые Реввоенсоветом Союза меры обеспечат победу социализму.

Не вызвало никаких тревог и предупреждение о том, что в начале предстоящих военных действий несколько электростанций на время, вероятно, прекратят дачу энергии для городов и сельских коммун.

Реввоенсовет лихорадочно готовился к отпору.

Щиты из памирской туи были сооружены.

Наблюдения в маленьком зале Института Рыкова показали, что нужно торопиться.

18 августа, вечером, Морган окончательно санкционировал план разгрома Евразии.

Согласно этого плана, 19 августа, в два часа дня, должна была начаться одновременная бомбардировка Москвы, Ленинграда, Берлина и Лондона.

Морган решил стереть с лица земли эти четыре города.

Вторая часть плана заключала в себе овладение «крышей мира».

Подробно был разработан и план захвата всей государственной промышленности Евразии в руки ставленников Моргана.

Вслед за флотилиями, выезжающими для бомбардировки городов и захвата Памира, немедленно должна была вылететь и флотилия, везущая на борту наиболее способных и преданных администраторов из аппарата моргановского треста.

Соколов, так поспешно уехавший и августа в Адагаде, и Киссовен, последовавший его примеру на другой день, ни разу не появлялись за это время в Институте Рыкова.

— Они заняты, по-видимому, обеспечением обороны «концессии на крыше мира», — предполагал Терехов.

Он попытался связаться с ними по радиотелефону.

Оказалось, что Соколов и Киссовен 13 августа выехали из Адагаде в Германскую Советскую Республику.