На консервном заводе рыбалки американские потрошильные машины «железные китайцы» пропускали сквозь свои ножи до трех тысяч штук в час. Но Козару пластал рыбу и «железными китайцами», и живыми японцами.
Ни одна сена не должна была уплыть в этом году из карманов фирмы, положение было неясное и тревожное. Предполагалось расширение завода, но все сорвалось, ничего неизвестно, кроме того, что должно быть обработано как можно больше рыбы.
Вечером рабочие, вооруженные фонарями и ножами, устраивались под навесами на толстых цыновках около пахнущих сыростью рыбьих гор.
— Вы на рыбе не работали? — спросил Юмено Урасиму.
— Нет.
— Пойдемте со мной на пластовку, буду учить.
Со всеми новыми рабочими Юмено держался рядом, стараясь узнать их поближе, но такехаровцы ему к тому же нравились.
— Работать нужно вот так...
Юмено схватил рыбу, молниеносно раскрыл ее ножом от головы до хвоста и откинул в сторону. Затем нагнулся опять, мелькнул рукой и ножом, и новая хайко полетела в сторону. Все движения его были ритмичны: наклон туловища — раз, круглый взлет руки за рыбой — два, возврат туловища и движение ножом — три, долой рыбу — четыре.
— Вот... Ну, за работу.
— За работу, — сказал Урасима, оглядывая ночь и везде видя огни и рыбаков в быстрых точных движениях.
Через четверть часа у него болели поясница и руки.
— Ну, как? — полюбопытствовал Юмено.
Урасима откашлялся и ответил хрипло:
— Ничего.
— Привыкнете, — не прекращая работы, в такт движениям говорил рыбак. — На рисовых полях не легче... А нам, рабочим, вообще полезно иметь закалку. Может быть, она нам сослужит хорошую службу...
Распластанная рыба попадала в руки второго ряда рабочих. Здесь на длинных узких столах ее осторожно освобождали от внутренностей, оставляя брюшко, и передавали в третий ряд — в промывные чаны.
— Рыбу солим... по русскому способу, — кинул Юмено. — Такая рыба, однако, нам в рот не попадает. Нам продают рыбу, засоленную по-японски, но кость дохлой лошади вкуснее ее. Ели вы когда-нибудь вкусную хайко?
Урасима для ответа остановился.
— Руки омертвели... — он согнул правую руку и пощупал мускулы. — Вкусную хайко?.. Что-то не помню... Но когда мы едим, нам все кажется вкусным.
— Когда кета засаливается по-русски да еще хорошей солью, — подмигнул товарищам Юмено, — она вся наполнена соком и жиром. Тронь ее пальцем — потечет. Не правда ли, полезная пища для рабочего человека! А ее едят люди, которые могут и вовсе не есть, потому что они ничего не делают.
Слева от Юмено сидел пожилой Зиро. Он носил роговые очки и пользовался уважением за очки и возраст.
У него была молодая любимая жена. Но жена сбежала: ей наскучила бедность Зиро. Зиро долго обдумывал месть и ничего не придумал лучшего, как разбогатеть ценою чего угодно, хотя бы преступления. Так он попал на концессионную рыбалку. Ему мерещились здесь золото и соболя. Золото и соболей он предполагал добывать в свободное время и сам, и выманивая у жителей. Для приманки привез мешочек бус, коробочки и зеркальца, что, казалось ему, должно было восхитить камчатских дикарей. Но с рыбалки никуда не выпускали, и пока Зиро ограничивался тем, что отказывался от ужина, довольствуясь обедом, на собственном голоде выращивая копейку. Голова его была седа, тело утратило гибкость, работа давалась нелегко. От голода, работы и воспоминаний он был всегда мрачен и раздражен.
Зиро откинул назад измученную спину и потер поясницу.
— Не говори умных вещей, Юмено. Тот, кто не работает сегодня, работал вчера... Тот, кто не будет работать завтра, работает сегодня.
— Но мы-то с тобой работали вчера, работаем сегодня и, наверное, будем работать завтра.
— Я бы сдох, не сходя с этого места, если бы надеялся нищенствовать всю жизнь.
— Вот так все мы, — сказал Юмено, — надеемся на чудо. Но чудеса бывали в древней Японии. В нашей Японии чудес нет, потому что наши хозяева готовы на все, чтобы только растить свои капиталы. Я кое-что за свою жизнь повидал. Могу сказать, что некоторые японцы готовы продать Японию, если им хорошо заплатят. Но при этом на весь мир они будут превозносить самурайскую доблесть. А ты, Зиро, на что надеешься? Найти в рыбьем брюхе ренту?
Зиро посмотрел на него уничтожающим взглядом и ничего не ответил.