Яманаси вернулся в Хакодате.
Всякая война требует единства плана и командования. Одни фирмы были решительны, другие нет; одни не опасались ничего, надеясь на японскую армию и ненависть многих правительств к большевикам, другие, несмотря на все это, боялись, ибо, наблюдая события последних лет, они пришли к выводу, что Советская Россия есть явление нового, ни с чем не сравнимого порядка, и обычные соображения к ней не применимы.
Яманаси созвал совещание рыбопромышленников. Он выступал в начале его, в середине и в конце. Он звал к выполнению великой японской миссии, которая заключалась в том, что японцы должны быть везде и им должно принадлежать всё. Он был признанным лидером совещания, его слушали, с его мнениями соглашались, его ненавистью заражались.
На этом совещании возникла «Рорё Суй-сан Кумиай» — «Ассоциация японских рыбопромышленников в советских водах», куда вошли наиболее значительные фирмы.
Яманаси-сан окончательно почувствовал себя полководцем покорных, дисциплинированных армий. Он готов был наступать на большевиков, на Америку и на тех из соотечественников, которые по каким-либо причинам не понимали высокой государственной мудрости «Мицу-коси». Непонимающими были многочисленные мелкие рыбопромышленники, оставшиеся за бортом объединения.
Яманаси предложил им вступить в «Рорё» на неприемлемых для них условиях: они теряли всякую независимость и становились даже не пайщиками, а просто служащими ассоциации.
Они пытались возражать: правда, они еще не успели разбогатеть... Но они — японцы!
Однако этот аргумент не подействовал на Яманаси.
Он знал, что через год, через два он затянет на их шеях петлю, и они согласятся.
Советско-японская рыболовная конвенция двадцать восьмого года вступала в действие в двадцать девятом году. Ее основой была — сдача рыболовных участков с публичных торгов.
Свободные торги! Свободные для японцев и для русских! Этот пункт волновал всю рыбопромышленную Японию.
Яманаси волновался чрезвычайно. «Мицу-коси» владела восемьюдесятью процентами всех участков. Что же будет, если в торгах примут участие русские? Кто поручится, что они не захватят японских рыбалок? И потом, мало ли что может произойти во время свободных торгов?
Остальные члены «Рорё» боялись не столько русских, сколько самой «Мицу-коси».
И только мелкие фирмы, не вошедшие в ассоциацию, которым терять было нечего, хотя и беспокоились, но вместе с тем и радовались. Они ждали для себя от торгов каких-то перемен к лучшему.
Еще недавно покорные союзники стали роптать, появлялись самые невозможные мысли и предложения, а незадолго до торгов какой-то борзописец открыто обстрелял Яманаси в передовой «Рыболовного вестника», заявив, что права, установленные Портсмутским договором, не монополия «Мицу-коси», которая стремится сохранить во что бы то ни стало свои тридцатипятипроцентные дивиденды.
Что он хотел сказать? Во всяком случае, было ясно, — он нападал на Яманаси.
Тогда перед лицом самого страшного — взаимной распри — Яманаси послал вежливое письмо в Хабаровск и в Москву, в котором изложил свои взгляды на пункт о свободных торгах.
«Этого совершенно не требуется при добрососедских отношениях, — писал он. — К чему ненужная конкуренция и ажиотаж? Цены и так могут быть по взаимному соглашению подняты».
Советское правительство не менее вежливо ответило, что добрососедские отношения никак не могут нарушиться оттого, что будут выполнены те пункты конвенции, выполнять которые обязались как Советский Союз, так и Япония.
Отказ советского правительства возмутил все чувства Яманаси. Он поехал к Иосиде, но министр был в отпуске, купаясь неведомо где в горячих источниках.
Тогда Яманаси собрал своих единомышленников, они совещались несколько дней, обдумывая тот убийственный для советского правительства шаг, который следует предпринять.
О решении «Рорё» ходили различные слухи, пока, наконец, в прессе, поддерживающей ассоциацию, не появились статьи, призывающие всех японских рыбопромышленников бойкотировать торги. Тогда стало ясно, что оружие, избранное Яманаси, — бойкот! В Хакодате прошли бурные собрания акционеров. Яманаси выступал во всей неопровержимости требований единого национального фронта.
Действовали не столько аргументы, сколько авторитет «Мицу-коси». И хакодатские промышленники согласились, что, действительно, каждая фирма владеет участками в течение ряда лет, обросла инвентарем, заводами, — что же получится, если участки начнут переходить из рук в руки?!