В центре прямоугольника, почти на равном удалении от его сторон, располагается бойскаутский городок. В «Ромашке» в разное время содержались от десяти до двадцати тысяч бойскаутов всех возрастов, поэтому на территории городка стоит около сотни зданий – в основном, это казармы (никто в лагере не называл их «благоустроенные дома для проживания воспитанников», как гласил устав), а также три стадиона для физических занятий на свежем воздухе, площадь для проведения торжественных мероприятий, кинотеатр, совмещённый с фитнесс – центром, несколько больших столовых, клиника, школы и три красивых здания администрации с претензией на русское барокко, стоявшие к югу от прочих строений за отдельной оградой и охранявшиеся – скорее, для виду – несколькими дюжими парнями, ранее работавшими в полиции. Строительство всего этого великолепия продолжалось четыре года – ко времени моего появления в лагере было закончено почти всё, кроме главного здания администрации.
К востоку от бойскаутского городка был разбит яблонево – вишнёвый сад, тянувшийся на целый километр, очень красивый в мае месяце, во время цветения, и привлекавший несметные тучи птиц в августе, когда, казалось, дрозды и галки всей Белгородской области слетались к нам клевать вишню. К западу от городка, между лесом и озером, тянулись поля картофеля, капусты, свеклы, моркови, клубники и прочих овощей и ягод – благодаря им лагерь в значительной степени сам обеспечивал себя продуктами и даже поставлял кое-что на продажу.
Единственная заасфальтированная вне пределов городка дорога уходила в северном направлении во внешний мир. Припасы по ней привозили рано утром, в пять или шесть часов, когда бойскаутам ещё полагается спать, и каждый грузовик дважды проверялся на предмет того, не успел ли запрыгнуть в него и притаиться среди мешков и коробок рисковый парень – при выезде из городка и перед северными воротами.
Лучшим моим другом среди бойскаутов был Илья Букетов. Он появился в лагере в свой 15–ый день рождения, что вообще редкость, поскольку взрослых ребят Департамент старается не брать – трудно переделать уже сформировавшуюся личность. Но в случае с Ильёй особого выбора не было – его отец, богатый когда – то бизнесмен, разорился и, опасаясь бывших партнёров по бизнесу, бежал из страны. Сыну он кинул на прощание короткую смс-ку: «Илья, прости. Мне срочно надо уехать. Ты справишься. Котлеты в холодильнике». Матери и других родственников у Ильи не оказалось, поэтому в один прекрасный день он сам пришёл в районное управление социальной защиты и, всхлипывая, попросил определить его в бойскаутский лагерь, потому что об отце нет известий уже три месяца, жить ему не на что, на работу такого юнца не берут, а денег осталось буквально на несколько дней. Учитывая то, что Илья успел получить блестящее образование (он знал 4 языка и рулил в химии), его определили к нам в «Ромашку».
Первые недели в лагере были для парня настоящим шоком. Помню, что в один из этих дней я возвращался в казарму после вечерней пробежки. Уже темнело, почти все бойскауты расположились в своих комнатах и читали, готовили домашнее задание или играли разрешённое количество времени в компьютерные игры. Я поднимался к себе на четвёртый этаж с мыслью о горячем душе и вдруг увидел в коридоре понурую фигуру, которая брела, как привидение, и глубоко вздыхала. От природы я неравнодушен к чужому горю, а жизнь в лагере обязывает поддерживать друг друга, потому что родных у вас нет, и если не поделитесь своей грустью с приятелями, то будете полночи плакать в подушку. Поэтому я окликнул фигуру: