Самовар быстро подоспел и они начали чаёвничать. Радушный хозяин расспрашивал её о самых разных вещах, но ни разу не коснулся темы Машиных злоключений. Наконец, он замолчал и, просто, стал довольно наблюдать, как она наливает чашку за чашкой и уплетает пряники.
Время давно подошло к обеду, а Андрей все не появлялся.
– Ну, где же он? – забеспокоилась Маша.
– Сейчас-сейчас, – успокоил её хозяин. – В электричках перерыв уж кончился, машины-то у него нету, вот и задерживается. Приедет твой Андрей, не волнуйся.
– А вы, правда, генерал или это ребята вас так называют?
– Правда-правда. Уж лет восемь, все генерал. Ты, точно, кроме чая ничего не хочешь? Я тут грибов набрал, супчик можно… Да и с картошечкой пожарить.
– Спасибо, Григорий Константинович. Я так пряников наелась, что скоро лопну!
– Ешь-ешь! Вкусно, вот и давай, – он посмотрел во двор. – Ну, вот и он!
Маша обернулась. По дорожке от забора шёл Андрей. Выглядел он не очень хорошо – рубашка мятая, на джинсах травяная зелень, прихрамывает и глаза грустные.
Она вскочила, бегом бросилась к нему, повисла на шее и заплакала. Андрей осторожно обнял её и так они и застыли на садовой дорожке.
– Я так ждала, – шёпотом сказала Маша, когда смогла оторваться от его плеча.
Слезы залили ей все лицо, да и рубашка у Андрея промокла.
– Ну, что ты? – так же, шёпотом, ответил он. – Все позади. Мы вместе. Успокойся.
– Я так боялась за вас… Сразу поняла, что это вы… что это из-за вас…
– Тихо, – сказал Андрей. – Можно мне тоже чаю?
– Я, наверное, весь самовар выпила, – всхлипнула Маша и повела его за руку на веранду, как будто боялась, что он заблудиться.
– Ну, здравствуй, блудный сын! – радостно приветствовал Андрея Григорий Константинович. – Тоже чаю? Или чего посерьёзней?
– Здравствуй, Гриша. Сначала чаю. И спасибо тебе, – Андрей крепко пожал ему руку.
– Давай-давай. Чашки знаешь где. А, насчёт, посерьёзней, это я сейчас, – он вышел с веранды и двинулся к дому.
– Ты садись, Маш. Мне тебе надо многое сказать, – Андрей достал из полки чашку, а сам сел у самовара.
Она опустилась на лавку и почувствовала внутри растущее беспокойство. Слишком грустные у него были глаза.
– Что-то с Селиком?
Андрей кивнул.
– Даже не знаю… – он запнулся. – Не сберёг я его.
Маша закусила кулак.
– Убили Серёжу… Там ещё… Я виноват – не сразу понял, что это за люди, – Андрей опустил глаза. – Если б не Гриша… Тебя тоже… Не успел я…
Он замолчал. Потом поднялся, встал рядом с ней.
– Отплатить только получилось. Этих я, считай, в космос отправил… навсегда… а убийцу… вот этими руками… – Маша подняла на него глаза, слезы капали на стол. – Ну, что ты молчишь? Наори на меня! Ударь! Я виноват! И мне теперь жизни нет! Потому что моя жизнь – это ты! А ты теперь… будешь меня ненавидеть, – упавшим голосом закончил Андрей и упал обратно на лавку.
Маша вытерла слезы.
– Это будет очень трудно, – медленно сказала она.
Андрей совсем съёжился, его начало трясти.
– Я не смогу тебя ненавидеть.
– Почему? – он удивлённо поднял глаза.
– Потому что ты тоже – моя жизнь. И, сейчас, ещё больше чем раньше. Теперь только ты у меня и остался, – она опустилась на колени и опять обняла его. – Я же в тебя влюбилась, ещё тогда, в ресторане. Один раз увидела и все… Всю жизнь мечтала так… Вот и дождалась.
Андрей схватил её на руки. По его щекам тоже потекли слезы.
– Он мне говорил… Я не поверил… Слишком это все… Как в сказке… Серёжа говорил…
– Это что за сырость?! – раздался громкий голос Гриши. – А ну, хватит стол поливать! Развели тут!…
Он поставил на стол бутылку водки и тарелку с маринованными огурцами.
– Говорил же, покрепче надо! Отпусти её, Андрюха! Давайте выпьем! За нас, за то, что все живы!
– То-то, что не все, – ответил Андрей. – Но выпить надо! Помя́нем Серёжу.
Григорий Константинович крякнул, молча налил всем и они выпили.
– И хватит об этом! – веско сказал он и грохнул кулаком по столу. – Я много кого потерял. Тяжело – знаю, но жизнь продолжается! И нам, тем, кто остался, надо жить так, чтобы им за нас там стыдно не было! – он налил по второй. – Свадьба когда?
Несмотря на весь драматизм ситуации все захохотали.
– Какая свадьба?! – все ещё смеясь, спросил Андрей.
– Да, что ж я не вижу? Девчонка вся извелась, тебя ожидаючи. Да и поздоровались вы… В общем, нечего мне баки забивать! Совет да любовь! – Гриша поднял стопку. – Меня позвать не забудьте.