С момента переворота через тюрьмы и концлагеря хунты прошло почти 200 тысяч человек. И это при населении всего в десять с половиной миллионов! Достаточно доноса, простого подозрения в «неблагонадежности», чтобы человек оказался за решеткой. Чилийские фашисты использовали методы, заимствованные у Гитлера, Муссолини и Франко. Единственный закон фашизма — произвол.
Только во время государственного переворота и в первое время после него было убито 30 тысяч человек. До сих пор находят тайные захоронения жертв этих расправ. От рук путчистов погибло больше людей, чем пало их во всех войнах чилийской истории. Это был настоящий геноцид, «карнавал смерти», по образному выражению В. Тейтельбойма.
В 1974 г., по указу № 521 от 14 июля, в стране, превращенной Пиночетом в гигантский концлагерь, слились воедино СИМ — разведка сухопутных сил, СИФА — военно-воздушная разведка, СИН — военно-морская разведка, СИКАР — разведслужба корпуса карабинеров и, наконец, политическая полиция. Так возникла печально знаменитая ДИНА — тайная «суперполиция» хунты[1]. Вскоре она обзавелась специальным отделом секретных операций за рубежом. Новые правители Чили боялись (как боятся и сейчас) патриотической эмиграции, которая распространяла за границей страшную правду о зверствах дорвавшейся до власти реакционной военщины, выступала с призывами крепить солидарность с чилийским народом и в конечном счете способствовала углублению международной изоляции «горилл» из Сантьяго.
Стремление хунты преследовать эмигрантов, расправляться с ними повсюду, где только можно, будь то в Латинской Америке или за ее пределами, пришлось как нельзя более на руку Соединенным Штатам, намеревавшимся обзавестись к югу от своих границ филиалом ЦРУ, который мог бы «интернационализировать» террор против прогрессивных кругов континента. Определенное совпадение интересов Вашингтона и Сантьяго стало основой совместных усилий ЦРУ и ДИНА (при руководящей роли ЦРУ, разумеется) в деле создания «Кондора». Когда преступный консорциум террористических диктатур начал функционировать, пиночетовская охранка заняла в нем положение главного подручного американской разведки. Не случайно Контрерас, тогдашний шеф этой тайной «суперполиции» хунты, подписывал шифровки, адресованные другим участникам «корпорации убийств», не иначе как «Кондор-1».
Он будоражил совесть…
Вооруженные силы всегда были верными слугами латиноамериканской олигархии. Однако в последние десятилетия, под влиянием развивающегося освободительного, антиимпериалистического движения и в связи с некоторыми изменениями социального состава кадровых военных, круг которых пополнился за счет выходцев из средних слоев, в офицерской среде, наряду с традиционно реакционными и даже фашиствующими группировками, появились и другие, имеющие прогрессивную, демократическую, патриотическую направленность.
Чилийская армия не являлась исключением. До переворота в ней вырисовывались три основных течения: офицеры, стоявшие в стороне от политики, откровенные сторонники фашизма и, наконец, «конституционалисты», то есть патриотически, демократически настроенные военные. Последних было немало, и не удивительно, что во время путча кое-кто из военнослужащих отказался принять участие в антиправительственном выступлении, а то и оказал прямое сопротивление мятежникам. В пехотном училище в Сан-Бернардо, например, бой между «конституционалистами» и путчистами длился 15 часов. В этом вооруженном столкновении и в других ему подобных погибло около 2 тысяч офицеров, солдат и карабинеров, оставшихся верными своему долгу перед родиной.
После переворота сотни прогрессивно настроенных военных были высланы из страны. Многих солдат, унтер-офицеров и офицеров отдали под суд и затем казнили.
1
В настоящее время чилийская охранка носит другое название — НИЦ («Национальный информационный центр»).