– Большую часть архива отец сам перевез в Москву, здесь хранился лишь мизер… Из военной разведки я знала троих, через отца, естественно… Они поочередно приезжали из Москвы, гостили у нас по нескольку суток и о чем-то наедине переговаривались с отцом… Но после смерти папы никто из них здесь не появлялся. Мало того, один из них, в самых высоких чинах, через несколько дней погиб в странной автокатастрофе…
– Я знаю, о ком ты говоришь… А остальные двое?
– Одному из них я позвонила недели через две после смерти отца. Он заявил, что не знает никакого Розанова, и попросил его больше не беспокоить. А второго я разыскать так и не смогла, поскольку он больше не работает в этом ведомстве…
– И ты решила довериться мне?
– Отец часто вас вспоминал… Говорил, жаль, что Станислава Романыча в Москву перевели. Вы были единственный, кому он доверял из местных работников органов… К тому же после нашей беседы о местных янтарных промыслах я подумала, что будет лучше всего, если я передам остаток отцовского архива именно вам…
– Спасибо за доверие, Лена… Ты сама хоть смотрела эти бумаги?
– …три общие тетради, а в них квинтэссенция исследовательских работ, которыми отец занимался на протяжении последних двух десятилетий. Первую тему я бы назвала исторической… Отслеживая судьбу вывезенных нацистами с территории СССР и Восточной Европы ценностей, отец выявил три основных "грузопотока": пограничье Австрии и Южной Германии, собственно материнская Германия и район Восточной Пруссии. Причем последний маршрут был преобладающим, в чем прослеживается личный интерес таких "супернаци", как Геринг и Эрих Кох… Из того, что было вывезено в район Кенигсберга, до сих пор не найдено почти ничего… И еще интересный факт. Какое-то время в Кенигсберге дислоцировалось узкоспециализированное строительное подразделение, находившееся под опекой "черных" СС. Именно эти строители возводили в свое время подземные ставки под Смоленском, Винницей и знаменитую "Вольфшанце"…
– Я слышу об этом впервые.
– Я и сама не знаю, откуда папа раздобыл эти сведения, возможно, через свои контакты в спецслужбах и архивах Минобороны… В остальных двух тетрадях он комментирует основные версии комиссии о возможном местонахождении царскосельской Янтарной комнаты и излагает собственную версию, объясняющую бесплодность многолетних поисков похищенных нацистами ценностей… Записи сделаны при помощи стенографии, а фамилии некоторых известных людей зашифрованы. Если потребуется нужда в комментариях, я всегда к вашим услугам… И если вам понадобится внештатный эксперт, я готова к сотрудничеству. Не хочу бахвалиться, Станислав Романыч, но лучше меня вы все равно никого не найдете…
– О-хо-хо… Ну и задала ты мне загадку, Лена Розанова… Во-первых, я не говорил, что мы собираемся разматывать этот чертов клубок. И если я задал тебе несколько вопросов как специалисту по янтарным промыслам, то это еще ровным счетом ничего не значит…
– Я все понимаю… Вас сковывает служебный долг. Ноя ведь не прошу, чтобы вы раскрыли мне свои ведомственные тайны. Я предлагаю вам свою добровольную помощь. И это мое предложение вас абсолютно ни к чему не обязывает…
– Приятно иметь дело с умным человеком. Лена, мне вскоре предстоит небольшая служебная командировка в столицу. Если не возражаешь, более предметно поговорим на следующей неделе…
Визитеры долго здесь не задержались. Опустошили тайник, уложив его содержимое в обычный кейс, и отбыли восвояси, заперев после себя все замки и запоры.
Какое-то время после их отъезда Бушмин пребывал в глубокой задумчивости. Он по-прежнему не верил официальным властям. Он не верил в то, что правоохранительные органы способны выявить в ходе следствия истинных виновников гибели Ивана Демченко и Александра Прохорова. В этом вопросе он не питал никаких иллюзий. Он предпочитал оставаться реалистом и именно по этой причине в этой ситуации мог надеяться только на себя, да еще на тех людей, в ком был уверен как в самом себе.
Список таких личностей сегодня значительно пополнился. Если еще несколькими часами ранее Бушмин колебался, стоит ли ему в будущем сотрудничать с Белицким и его людьми, то теперь его сомнения развеялись. У него даже пропало чувство одиночества, преследовавшее все последние дни.
И еще у него возникло стойкое предчувствие, что в недалеком будущем ему предстоит более тесно познакомиться с этой удивительной молодой женщиной. Кажется, у них немало общего. Когда-нибудь их пути обязательно должны пересечься. И тогда, возможно, у него появится шанс избавиться от "черного человека", глазами которого нынче он смотрит на окружающий мир.