– Объясняй «на пальцах». У тебя это здорово получается, – мрачно посоветовал Артем.
– Твое тело – универсальная наносит етическая система, где каждая клеточка является чрезвычайно сложным наномодулем, полностью имитирующим функции живых клеток плюс некоторые функции, не свойственные клеткам живого организма. Тело каждого наносинтона индивидуально, их не штампуют на конвейере, как ты, скорее всего, подумал. Синтезированное тело сохраняет внешний вид своего прототипа во всех деталях, но вот содержание уже совершенно другое – сверхпрочная кожа, измененные и дополненные для оптимальной работы органы, устойчивая к нагрузкам и разрушению костная структура. Твое нынешнее тело может творить такие чудеса, которые обычному смертному и не снились. Конечно, не питай особых иллюзий на свой счет – ты не бог, но кое-что сверх нормы ты можешь.
– Понятно, но ответь, хоть что-то человеческое во мне осталось? – с надеждой спросил Артем, которому не очень хотелось чувствовать себя обычной синтетической куклой, пусть даже столь совершенной. Он посмотрел на свои руки, сжал и разжал кулаки, пытаясь уловить, что же изменилось в его ощущениях. Но все казалось таким, как раньше. Возможно, только казалось. Ведь после нескольких дней лихорадки, боли и жара любое состояние начинает казаться нормальным, даже если на самом деле это далеко не так.
– Кроме мозга, ничего, – отрезал Кирик.
– Спасибо за горькую правду, – мрачно проговорил Артем. Ему очень хотелось верить, что все происходящее сейчас – всего лишь дурной сон и на самом деле он лежит сейчас в своей постели, не оклемавшись как следует после свалившего его несколько дней назад гриппа. Не было нападений, не погибла Анна и не ранен Михаил, не появился этот странный незнакомец по имени Кирик, своим рассказом разрушивший всю его жизнь, словно карточный домик, а главное – он не боевой агент из параллельного мира и уж точно не наносинтон. Артем с надеждой посмотрел на Кирика, словно ожидая, что тот медленно растает в воздухе. Но наблюдатель по-прежнему сидел в кресле.
– Просьба пощадить гонца, – поняв угнетенное состояние собеседника, извиняющимся тоном сказал Кирик. – Я только рассказал тебе правду, нравится она тебе или нет. Ты сам просил говорить все.
– Я ошибался. Иногда счастливым остаешься только в неведении. – Артем вновь закурил. – Не могу накуриться, – пожаловался он.
– И не накуришься, – сообщил Кирик. – Вдыхаемый тобою дым расщепляется уже в легких на отдельные атомы, и до мозга никотин не доходит. Его просто не допускают туда защитные модули. Никотин не приносит пользы и, значит, вреден.
– Хватит! Плевать я хотел на все эти модули, – не вытерпел Артем. – Я что, даже покурить теперь не могу? – Он был возмущен.
– Почему? Можешь. Но без всякого удовольствия. Если ты хотел бросить курить – считай, что бросил. Лучше смириться сразу.
– А выпить?!
– Спиртное?
– Да!
– Ни сигареты, ни алкоголь, ни наркотики больше на тебя не действуют. Все вещества, попадающие в твой организм, расщепляются различными способами на отдельные атомы, из которых потом синтезируется все необходимое. Излишки откладываются в виде вещества… не помню точно… кажется, СП-белок, отработанные шлаки и радиация выводятся из организма. Я же сказал – твое тело совершенно в каком-то смысле. Уникальная нанотехнология.
– Лично я особого восторга от своей универсальности не испытываю, – недовольно пробурчал Артем. – Какой смысл быть суперменом и не иметь банальной возможности расслабиться?
– А ты не напрягайся, – улыбнулся Кирик.
– Хочешь, я, не напрягаясь, тебе мозги вышибу? – разозлился Артем.
– Всегда приходится чем-то жертвовать, – уступчиво проговорил Кирик, поняв, что шутка не удалась. – Ты сам поставил подпись под контрактом. Мог быть наблюдателем, как я, но тебя потянуло на романтику. Как же: баскопы – крутые парни, останавливающие зубами пули на лету. Кстати, Интана, твоя жена, была против. Вы даже хотели развестись, когда она узнала, кем должен стать ее муж в ближайшее время. Брак не развалился лишь потому, что ТАМ… – Кирик кивком указал чуть ниже пояса, – …у тебя по-прежнему все в порядке.
– И на том спасибо… Постой… У Кондората есть жена? – Мысль о том, что в ближайшем будущем ему, вполне возможно, придется знакомиться с родственниками своего синхрона, ошеломила Артема. Мать… Отец… Неужели они еще живут где-то в другом мире… Неужели он снова увидит их. Не его родителей, но людей, разительно похожих на них.
– У Кондората есть жена. Интана. И дочь Алуна. Тебе еще предстоит знакомство с ними, хотя не уверен, что тебя ждет счастливая семейная жизнь. Впрочем, кто знает…
– А мои родители? Вернее, родители Кондората?
– Ты сирота… Прости…
Значит, вот оно как. Значит, есть что-то общее между синхронами. Ни у одного из трех синхронов родители не дожили до того момента, когда их дети встретились, попав в мясорубку дерапсатии. Чума, автокатастрофа…
– Ничего. Просто вдруг подумалось, может, снова увижу родителей.
– Это не твои родители. Подчас родители синхронов не имеют тех сходств, что отражаются в их детях. И, даже если бы они оказались схожи внешне, это совершенно другие люди.
– Ладно, буду налаживать тесный контакт с женой и дочерью. Говоришь, ей не очень нравится мое синтетическое тело? А как на это смотрят твои родственники?
– На что?
– На то, что ты на… наноситино… ну, как там тебя?! – разозлился Артем.
– Меня никак. Ты наносинтон, а я человек, – ответил Кирик.
– То есть как?! Ты разве не агент, как я?! – изумился Артем.
– Агент. Но другого агентства. Я работаю на НРП – Научную Разведку Параллелей. Я наблюдатель, приставленный к этому варианту. А наблюдатели должны быть только людьми.
– Как это? Наблюдатель? И что же ты наблюдаешь?
– Все понемногу. Я… – Кирик замялся, – я отыскиваю наиболее перспективные научные разработки, копирую их и переправляю в технический отдел НРП.
– Промышленный шпионаж, – скривился Артем.
– Разве мы кому-то навредили? – неожиданно вспылил Кирик. – Мы просто берем сырые идеи и доводим их до ума.
– Это и называется промышленным шпионажем. Одной из его форм, – оскалился Артем, чувствуя, что зацепил Кирика за живое.
– Это называется заботой о благе своей цивилизации. Одной из ее форм, – огрызнулся тот. – А как ты думаешь, откуда взялась вся та технологическая мощь, что мы имеем сейчас? Оставь свои нелепые обвинения. В свое время Лиитания тоже переживала тяжелые времена. Когда Турим Варадор открыл способ трансформации мерности материи, он подарил нашей заскорузлой цивилизации второй шанс. Только глупец не воспользовался бы им. И мы никому не приносим вреда. Мы просто заимствуем технологии, но не направляем их против других. Согласись, это весьма гуманно, учитывая, что на сегодняшний день наша технологическая мощь практически безгранична. Возьми хотя бы свое наносинтетическое тело, дающее тебе силу, выносливость и скорость реакции десятерых. Мы могли бы сокрушить любого, но просто тихонько наблюдаем за своими соседями, не вмешиваясь в их дела.
– И наверняка следите, чтобы кто-то еще, не дай бог, не придумал способ переходить из одного мира в другой, – проговорил Артем и внезапно понял, что попал в самую точку.
Кирик открыл рот, пытаясь что-то сказать, закрыл, открыл снова, после чего наконец выдавил, хотя было видно, что далось ему это с трудом:
– И это тоже. Ты ведь понимаешь – нам не нужны конкуренты. Даже учитывая бесконечность Метамерии. Мы – довольно миролюбивая раса. Мы не наносим вреда. Мы воры. Допустим. Это не такой уж большой грех. А теперь подумай, что случится, если технология трансмеризации расползется пусть не по всем, но хотя бы по десятку вариантов.
– Первая трансмерная война, – вполголоса произнес Артем. Наконец до него дошло.
– Вот именно, – удовлетворенно кивнул Кирик. – Технология трансмеризации слишком опасна в руках безумца или ребенка. Мы не идеальны, но лучше уж у нас, чем у маньяка, желающего стать императором Метамерии.